Путь через века. Книга 4. Свет счастья - стр. 13
– Разорить сестру? О, это невозможно. Ее богатство хранится в другом месте. Она всегда найдет выход из положения. Сразу видно, что ты не знаком с моей сестрой.
Пока Харакс томился в ожидании доставки ценных товаров, мы с Нурой осваивались в этой новой жизни. Первое восхищение прошло, и нас мало-помалу настигло разочарование.
Многое изменилось. Хотя мы уже давно перестали бояться новшеств, здешние нравы были нам не слишком приятны: в этом торговом порту все трудились не покладая рук, пеклись только о прибыли, а чувства были не в ходу. Каждый вынюхивал выгодное дельце, и общепонятным языком был язык цифр. Трудиться – ну хорошо, а ради чего? Нам не нравилась здешняя манера завязывать отношения и лелеять надежды, поклоняться богам и совершать обряды. Мы пришли из мечтательных цивилизаций, где важное место отводилось грезам и размышлениям, а потому здешние обычаи казались нам страшно приземленными.
Между тем наша чета преодолевала непростой период. Мы жили больше инерцией привычки, чем истинной близостью. Было ли этого достаточно? Моему искреннему объяснению с Нурой что-то мешало, между нами выросла стена недоверия. Эпизод с пирамидой еще не отошел для меня в прошлое, я упорно не хотел видеть в нем ошибку или ребяческую выходку, он казался мне предательством, ведь Нура приняла решение, со мной не советуясь. А потому во мне поселилась новая забота: боготворить Нуру не означало теперь признавать за ней абсолютную власть; она должна была меня уважать, без этого моя любовь могла меня разрушить. Поэтому я участвовал в наших дискуссиях очень вяло. Что стало с моим единокровным братом Дереком? Где искать Нуриного отца Тибора, обреченного на бессмертие в преклонном возрасте, когда он уже был близок к предсмертной агонии и готовился шагнуть в вечность? Эти вещи занимали меня живейшим образом, но мне не хотелось обсуждать их с Нурой, утратив с ней душевную близость.
Любовью с ней мы, разумеется, занимались, но в наши любовные игры я вкладывал больше усердия, чем энтузиазма. Я трахал ее исправно и добросовестно. Старался как мог. Кажется, это и называют супружеским долгом? Для меня желание никогда не было проблемой, зрелище женского тела оказывало мгновенный эффект, и я был готов; к тому же Нура будила во мне особую чувственность, и тут ничего не изменилось. Так что мы прилежно сплетались в объятьях, но я все время был начеку. Я больше не испытывал того внезапного раскрепощения, готовности к неизведанному, чувства неповторимости момента, желания отдаться ему или наддать жару – нет, ничего этого больше не было; я добросовестно делал свое дело, затрачивал необходимое время, тщательно удовлетворял партнершу и получал свой честно заработанный оргазм. Несмотря на физиологическую полноценность соития, я испытывал неудовлетворенность. Во время нашей возни я ловил секунду, когда я забудусь, когда мы растворимся друг в друге, то есть сторожил мгновение, когда я перестану сторожить. Но ничего подобного не происходило. Я занимался любовью с женой. Ни забытья. Ни случайностей. Ни удивления. Что-то вроде привычного блюда, съеденного с приятностью.