Пустая Земля. Трофей его сердца - стр. 12

– М–мама…?

Но женщина не отозвалась, так и лежала, даже грудь её не вздымалась, лишь голубые глаза раскрыты в ужасе, а из угла приоткрытого рта тонкой струйкой стекает кровь, растапливая белый снег и распускаясь на нём алым уродливым цветком.

Не понимала Жанна, что мама уже покинула бренный мир, убитая стрелой чужаков.

– Жанна, беги! – донеслось спереди.

Но девочка не отреагировала на окрик отца, осторожно трясла маму за плечо и продолжала звать. Весь её маленький мир сузился до мамы, которая почему-то не хочет вставать...

Неожиданно девочку рывком подняли и куда-то понесли – это подоспел папа.

Мужчина, удерживая одной рукой дочь, а другой отстреливаясь от внезапно напавших врагов, двигался к спасительным воротам бункера. Со стен укрепленного города по напавшим уже сыпала градом пуль поддержка.

Тут Жанна и заметила торчащую из спины матери стрелу с ядовито-зелёным оперением; очнулась и закричала:

– А как же мама?! Почему мы бросили её там?

Но папа не ответил, убрав за спину автомат, он поудобнее перехватил дочь и, уклоняясь от летящих в них стрел, ускорил бег, а вскоре удачно миновал центральные ворота. В городе надрывалась сирена, оповещая жителей об угрозе. Не теряя времени, мужчина, отдал Жанну знакомому лейтенанту, наказал отвести в укрытие под их домом, а сам кинулся на помощь тем, кто защищал ворота, не оборачиваясь на жалобные крики дочери.

Маленькая Жанна вырывалась из рук лейтенанта, била кулачками, но тот держал крепко, быстро двигаясь в нужном направлении меж узких проулков и обитых железными пластинами жилищ.

У дома ждала обеспокоенная тётя, завидев девочку с солдатом, побежала навстречу.

– Бога ради! Что стряслось? Опять бунтовщики? А где Тина с Олегом? – воскликнула тетушка, принимая из рук лейтенанта племянницу и прижимая к тёплой груди.

– Не знаю кто, но точно не они. Полковник у крепостной стены, а его жена... погибла. – Молодой солдат с сожалением взглянул на притихшую малышку. – Объявлена тревога первого уровня, немедленно укройтесь в убежищах!

Передав указ, лейтенант поспешил занять свою боевую позицию, а тетушка, поминая господа, кинулась в дом. Зайдя в узкую кухоньку без примечательной мебели и убранства, поставила плачущую Жанну на ноги, присела возле неё на колени.

– Милая, послушай, – морщинистой ладонью вытерла слёзы с щёк девочки, – сейчас мы соберем немного еды с водой и спустимся в убежище, где будем дожидаться папу…

– А маму? – шмыгнула носом, и столько надежды копилось в голубых глазах, что женщина не могла не ответить иначе.

– Конечно. И маму, солнышко, – погладила по русой головке, – ты только постой тут. Хорошо?