Пусть услышат небеса - стр. 8
Вернувшись с полным кувшином, она очень сочувствовала Эдже, которая несла на плече огромный, по сравнению с её маленьким, посеребрённый кувшин и не пролила ни капли воды.
Она оказалась доброй и весёлой молодой женщиной, которую очень радовало появление в их доме молодой поварихи. И пусть ей придётся носить для девчонки воду и мыть посуду, но зато не придётся выслушивать недовольные замечания свёкра в свой адрес по поводу неудачно приготовленной еды.
А Айша до вечера успела ещё приготовить и хинкал из говядины на обед, и плов с черносливом и изюмом на ужин. Ей надо было сегодня показать всё или почти всё разнообразие своих познаний в кулинарии. Но это вызвало невероятную усталость, она едва взобралась под вечер на третий этаж и упала без сил на свою подстилку.
Бабуля ещё не спала, а обмывалась, как могла, из кумгана, справив нужду тут же на пластмассовое ведро с крышкой. Хоть Эдже вынесла и помыла его, но запах в комнате стоял ужасный. Айша не смела роптать – тюрьма есть тюрьма.
– Открой, милая, форточку, – попросила старушка.
Айша её просьбу выполнила, но отдохнуть не успела: за ней пришла Эдже и сказала, что хозчин к себе зовёт.
Мансур восседал на диване, поджав ноги и вальяжно облокотившись на подушки. В руках – излюбленный стаканчик с чаем. В кресле возле окна сидела строгая женщина с прямой спиной и тугим узлом чёрных волос на затылке. Айше было приятно увидеть на низеньком столике возле дивана хозяина блюдечко со своим печеньем, а в руках у его жены – «острова»-пиалу.
– Что, устала? Садись на тот стул у двери, – указал он. Айша послушно села. – Попробовали мы твою стряпню сегодня. Не возражаю, чтобы ты осталась. Готовь всё, что умеешь, только подсаливай круче. Если что-то нужно будет особенное – предупрежу заранее. А если закончатся продукты или нужна будет какая приправа – дам машину, съездишь с Эдже и Курбаном, купишь на базаре всё, что нужно. Следи только, чтоб было свежее. Сумеешь?
Айша кивнула.
– Ты отвечай чётко: да-нет. Я в твоих кивках не разбираюсь.
– Да...
– Старайся, чтобы в доме всегда было что-нибудь из закусок, что можно будет разогреть для неожиданных гостей.
– На сколько человек готовить? – от страха перед этим всесильным для неё человеком Айша едва сформулировала фразу.
– Ну, считай… Мать моя с тобой живёт, хотя ест она мало. Жена моя работает директором в школе, приходит поздно, но на обед её привезут – на неё всегда готовь. Двое старших сыновей женаты, они работают. Я тунеядства не терплю. Один сейчас в Москве, но старший сын здесь с женой и тремя внуками. Здесь и жена второго, у них четверо детей. Младший сын – студент последнего курса, на каникулах. Ты успеваешь считать? Четырнадцать. Да, ты пятнадцатая, всё перепробуешь, пока готовишь, – усмехнулся он, а Айша густо покраснела. – Ладно, не красней, куда от этого деться! Я не против. Много ты не съешь, а с голодной толку мало, много не наработаешь. Не скажешь, по крайней мере, потом, что голодом тебя морил. Да смотри, не очень-то налегай. Растолстеешь – ноги и вовсе носить перестанут, никому не будешь нужна – ни другу, ни врагу. Так вот на эту ораву и будешь готовить. Всё, иди пока, отдыхай.