Пусть услышат небеса - стр. 28
– Ты ешь спокойно, не раздражайся, – строго сказала шофёру Эдже. – По-моему, ты должен привыкнуть ждать да догонять. Мансура ты подольше ожидаешь и не бурчишь, – при этих словах Эдже обиженно поджала губы.
– То Мансур, а то простая девчонка-заложница. Не пойму, что вы с ней носитесь, как с писаной торбой? – ворчал Хассам, торопливо расправляясь с шашлыком.
– А нас ты уже за людей не считаешь? Мы с Курбаном что, не можем и в кафе зайти поесть? А если мы девушку с собой взяли, то её голодной оставлять или заставить стоять и смотреть, как мы едим? Сам же уговаривал меня быть добрее к ней, пока сюда ехали, а теперь сам злорадствуешь? Попей водички, и поехали, нечего бурчать как старый дед. Ты поэтому и не женат до сих пор, а ведь уже за сорок, наверное. Загрызёшь любую придирками, вот они и боятся идти за тебя.
– Хотел бы – давно женился бы, – решительно отрезал Хассам. – Не хочу, вот и не женюсь. Поехали.
Курбан после этих слов притих и за обратный путь не проронил ни слова. Айша с Эдже устало смотрели в окна, каждая в своё, и тоже не переговаривались. Даже дорога показалась Айше короткой, видимо, потому, что теперь была ей знакомой.
Курбан же, улучив минутку, когда открывал ей дверцу, взял её за руку и крепко сжал пальцы, не проронив при этом ни слова, а потом, тут же отпустив, пожелал удачи и ушёл в свою комнату.
8. Глава 8
Вечером, услышав, что Айша вернулась из кухни, Курбан включил музыку на всю громкость, что некоторое время назад стало для них своеобразным условным знаком, означающим приглашение на свидание к заветному потайному окошку. Ради конспирации он уже замаскировал окошко на своём потолке плакатом с изображением отчаянного байкера, закрепив клеем с одного края и двумя липучками с противоположного. Теперь, когда Курбан открывал маскировку с окошка, половина его комнаты со стороны двери выпадала из поля зрения Айши.
В тот вечер, услышав условную мелодию, она вытащила крышечку из ковра и увидела, что Курбан устремил на неё горящие влюблённые глаза, лёжа на кровати в футболке и джинсах, но босиком.
– Ну, как ты? – спросил он.
– Ничего. Устала только очень. Как никогда в жизни. Глаза слипаются, – Айша невольно потерла кулачками глаза.
– Обещаю сегодня не мучить долго, – пообещал юноша. – Мне очень жаль тебя, и я просто уже не знаю, долго ли ты выдержишь такие перегрузки? Что у тебя с ногами?
– В детстве переболела полиомиелитом… Я вовсе не родилась такой, я родилась здоровой. Просто тогда, когда делали прививки, болела гриппом, и в то время пришла к нам домой медсестра и мне, простуженной, сделала прививку от полиомиелита. Организм не смог противиться болезни, я долго болела – и вот результат. Мама винит себя, считает, что это она виновата в моей беде.