Пушкин - стр. 7
ГОГОЛЬ. Все нормально. Мы – писатели. Нам все равно гореть в аду.
МАНЬЯК. Писатели? В таком случае идите и горите.
(МАНЬЯК крестится и уходит. За столиком слева, у авансцены цыганка, очень похожая на ПИКОВУЮ ДАМУ, тасует карты).
ГОГОЛЬ. Определенно, Бог в поклонниках твоего творчества не значится. Посмотри. Цыганская гадалка. Как жаль, что я не цыган. Хотя нет, я решил стать нормальным. Добропорядочным нормальным русским, который лопает блины и рыгает у самовара. Посмотри, как она прекрасна. В чем я завидую тебе, Пушкин, так это не тому, как ты пишешь, а твоему феноменальному успеху у женщин. Я даже представить себе не могу, как тебе удается соблазнять их без видимых усилий. Чем, чем ты их берешь?
ПУШКИН. Если на то пошло, большинство женщин не надо и уговаривать.
ГОГОЛЬ. Это тебе. А для меня – все равно, что затолкать верблюда в задницу. Мы одинаково уродливы, но женщины так и вешаются на тебя. В чем дело? В чем секрет? У меня воняют ноги?
ПУШКИН. Не надо возвышать женщин. Иной раз они не против поклонения, но предпочитают отдаваться мужчине, который смотрит на них трезвым взглядом. Не получится у тебя трахнуть женщину, стоящую на пьедестале.
ГОГОЛЬ. У меня бы получилось, будь у меня пенис подлиннее. Но они не подпускают меня к себе. А перед тобой не могут устоять даже самые красивые.
ПУШКИН. Красота скрывает множество грехов.
ГОГОЛЬ. Вот это я и ищу. Множество грехов. Но потом думаю, а может, я не прав. И человек может жить без женщин. Монахи тому пример. Да только у монахов есть монахини, правильно? Не говоря про других монахов. И как без них спать ночью? Впрочем, в твоем случае времени для сна просто нет.
ПУШКИН. Открою тебе секрет, Гоголь. Мне легко с женщинами, к которым я равнодушен. А с женщиной, вызывающей чувства, я такой же идиот, как и ты.
ГОГОЛЬ. Ты это говоришь, чтобы поднять мне настроение…
ПУШКИН. Нет. Это абсолютная правда. В молодости я подхватил пневмонию. Мокнул под дождем, дожидаясь, когда проститутка пустит меня к себе. Это идеальный образ для жизни мужчины. Вспоминая прошлое, я задаюсь вопросом, что мешало ей открыть дверь: жестокость или сострадание?
ГОГОЛЬ. Сострадание?
ПУШКИН. У нее был сифилис.
ГОГОЛЬ. Какая прекрасная история. Ты думаешь, любовь заставляет ноги вонять?
ПУШКИН. Любовь заставляет вонять все.
ГОГОЛЬ. Ох, Пушкин, ты такой романтик. Я попытаю удачу с предсказательницей судьбы. Она так похожа на Пиковую даму. Вы предскажите будущее моему другу, ваше сиятельство?
ПУШКИН. Я не хочу его знать.
ГОГОЛЬ. А я хочу. Хочу знать, когда умрут все мои враги. Если я не могу писать лучше их, так хоть проживу дольше. Цыганка, скажи мне, стану ли я величайшим живым писателем после того, как умрут все остальные?