Пушинка в урагане - стр. 21
– Так точно!
– Последнее, господа. Я знаю, что все вы сейчас завалены приглашениями на различные приёмы, в качестве знаменитостей. Прошу при разговорах не сдерживаться, и расписывать самолёт конструкции адмирала Можайского в самых превосходных степенях. В ваших рассказах должно быть всё, в том числе и те улучшения, что мы будем внедрять в запланированной серии самолётов, за исключением особенностей конструкции органов управления.
– Позвольте, Ваше Императорское высочество, а как же секретность, о соблюдении которой мы с Вами давеча говорили?
– Противоречия нет, господин адмирал. Мы сейчас готовимся выпускать самолёты с совершенно непригодной двигательной установкой. Паровая машина – тупиковая ветвь в авиации, однако, какое-то количество самолётов мы успеем продать.
– А какой же двигатель пригоден?
– Двигатель внутреннего сгорания, и, доложу вам, что другая группа нашей комиссии уже приступила к его созданию.
– Прошу разъяснить, Ваше Императорское высочество, что же в самолёте является действительно секретным?
– По-настоящему секретными являются технология обработки деталей и вообще технология выделки. Что же касается общей конструкции, то у зрителя, а уж тем более у покупателя, имеется полная возможность их изучить, а при желании – перенять. Но дьявол, как известно, прячется в деталях, и вот эти детали мы и будем оберегать. Обо всех личностях, излишне дотошно интересующихся именно технологиями, применяемыми в нашей комиссии, прошу немедленно сообщать поручику Власьеву.
Офицеры дружно скорчили постные рожи.
– Господа! Прошу на секунду отставить снобизм, и подумать непредвзято. Вот, скажем Вы, старший лейтенант Степанов, как относитесь к английскому флоту и промышленности?
– В высшей степени уважительно, Ваше Императорское высочество!
– А знаете ли Вы, что любой нижний чин или офицер английского флота, да и любой британский подданный, считает своим долгом довести до сведения английских жандармов, уж простите великодушно, но я не интересовался, как их там, в действительности, зовут, обо всём, что он узнал интересного за границей?
– Признаться, я о чём–то таком слышал, но считал сие гнусным наветом.
– Нет, сие есть святая правда. А теперь посмотрим с такой стороны: вы рассказываете нечто любопытное господину N, замечу, абсолютно лояльному российской короне. Господин N в свою очередь разбалтывает этот забавный пустячок господину Х, уже не столь лояльному, к тому же состоящему в тесных отношениях с неким английским джентльменом. И что из этого следует? А вот что: английская промышленность более развита, чем наша, и через некоторое время ваше новшество оказывается внедрено в английскую промышленность, становится видом вооружения, и русский корабль, на котором служите вы или ваш лучший друг, внезапно оказывается беззащитным перед англичанином, и идёт на дно. Как, господа, вы считаете этот сценарий невероятным?