Пуговицы - стр. 55
– Ничего я не подсовывала. Хотела помочь.
– Помочь? Помочь отправиться мне в могилу?
Я взяла просроченную банку и понесла ее в туалет.
– Куда! – завопила Яга.
– Выброшу их, раз они плохие.
– Совсем сбрендила? Оставь сейчас же! Это на суп. Миллионерша нашлась. Хорошие продукты в толчок спускать.
– Вы сказали, что это отрава.
– Что ж за поганка-то такая? Все, все мне назло делает! – Она резко вырвала блюдце, на котором стояла банка со шпротами, у меня из рук, и масло выплеснулось прямо на ее нарядное платье. Яга ахнула, а я немедленно схватила со стола солонку и обильно посыпала пятно.
– Пошла вон, скотина неблагодарная! – Со злостью оттолкнув меня, Яга упала в кресло и разрыдалась.
– Что случилось? – из дальней комнаты выполз благоразумно отсиживающийся Кощей.
– Все! Никакого дня рождения не будет. Этому платью уже десять лет и ни единого пятнышка! А теперь его только выбросить. И на что мне теперь новое купить? А? На что?
– У вас зарплата есть, – огрызнулась я.
– Да? Зарплата? А то, что я на эту зарплату тебя, тунеядку, содержу, забыла?
– М-да… – Услышав про деньги, Кощей покачал головой. – Стыдно. Очень стыдно.
– Я, когда вырасту и работать пойду, все вам верну.
– Когда ты вырастешь, нам уже ничего и не понадобится, – фыркнул Кощей. – Может, мы не доживем до того времени.
– Я уж точно не доживу, – сквозь рыдания проговорила Яга. – Она меня в могилу раньше вгонит.
– Туда вам и дорога, – не выдержала я и, хлопнув дверью, ушла к ребятам в ТЦ.
Несмотря на дождь, кран на стройке продолжал работать, высоко поднимая громадные бетонные блоки и перенося их с места на место. Люди ходили под ними и даже не задумывались, что блок может случайно сорваться и в один миг превратить их в лепешку. А может, и задумывались, но у них просто не было выхода?
На следующий день гнев на Томаша немного стих, и я собиралась сказать Бэзилу, что задание отменяется. В конце концов, я сама дала Томашу повод думать, что пытаюсь привлечь его внимание. Сама дразнила его и злила. И на его месте я тоже попыталась бы воспользоваться ситуацией в свою пользу. Однако после математики учительница дала Липе листок с контрольной, чтобы он посмотрел свои ошибки, и, пообещав скоро вернуться, вышла. Все остальные тоже ушли. Был последний урок. Такого шанса упускать не стоило. Опершись обеими руками о стол, Липа склонился над партой и, хмурясь, вглядывался в контрольную.
– Ты правда убил Надю? – подкравшись сзади, произнесла я таинственным шепотом.
Липа вздрогнул, дернулся, листок медленно спланировал под соседнюю парту. Не глядя на меня, он полез его поднимать.