Пугачева против Ротару. Великие соперницы - стр. 100
Впереди процессии шла в национальном строю и несла на руках портрет Володи в миртовом венке дочка известного львовского художника Патика – Оксана. Позади нее Назарий Ярмечук вместе с Левкой Дутковским несли большой венок живых белых цветов, присланный Софией Ротару (отметим, что певицу ждали до последнего, надеясь, что она приедет, но она так и не приехала – она гастролировала по Дальнему Востоку и не могла отменить концерты. Зато она просила зрителей почтить память Ивасюка вставанием, перед тем как исполнить его песни. – Ф. Р.)…
Когда гроб поставили возле ямы, все ждали какого-то мгновения: кто выйдет и скажет первое слово. Этот шаг сделал и первое печальное слово сказал Ростислав Братунь. Голос его постоянно дрожал и срывался, ощущалось, что хочет сказать то, что знают все, но еще не время. Когда закончил, тысячи мысленно поклонились ему за то, что не побоялся, не предал, не отступил. А это стоило Ростиславу Андреевичу должности председателя Львовской организации Союза писателей…»
Фраза «знают все, но еще не время» расшифровывается просто: речь идет о все той же «руке КГБ» в этом деле. Во Львове тогда усиленно курсировали слухи о причастности к гибели Ивасюка местной госбезопасности, с которой якобы у композитора были давние «непонятки». Однако мы уже упоминали на этих страницах имя сотрудника того же КГБ Михаила Крыжановского, который в наши дни объявил, что Ивасюк сам был… негласным осведомителем госбезопасности с 1976 года. И на этом основании никак не мог быть убит своими кураторами, которые считали его ценным осведомителем в националистической среде. Скорее с Ивасюком могли расправиться именно националисты, которые отомстили ему за его сотрудничество с чекистами. Этим можно было объяснить и сломанные пальцы композитора – их могли сломать в отместку за то, что покойный писал агентурные доносы. После пыток композитора повесили.
Была еще криминальная версия этой трагедии. Якобы на Ивасюка «наехали» некие рэкетиры, которые требовали с него 40 тысяч рублей, которые лежали у него на сберкнижке. Но эта версия мало похожа на правду, учитывая то, что рассказал Крыжановский – сотрудничество Ивасюка с КГБ.
Слухи вокруг смерти Ивасюка напоминают то, что произошло с певцом Александром Галичем, погибшим в Париже два года назад – в декабре 1977 года. Бард погиб якобы по случайности – подключая новую аппаратуру к сети. Диссидентские круги тут же усмотрели в этой смерти все ту же «руку КГБ», хотя тому как раз эта смерть была невыгодна. Дело в том, что Галич, разочаровавшись в своем пребывании на Западе (он был выслан туда в 1974 году), подумывал о возвращении на родину, что было крайне выгодно Лубянке – она могла «раскрутить» это дело против диссидентов. Зато последним было выгодно, чтобы Галич навсегда остался во Франции, причем неважно – живым или мертвым. В итоге бард погиб, и те, кто его убрал, использовали эту смерть в своей пиар-кампании против КГБ. То есть было убито сразу два зайца. Нечто подобное просматривается и в деле со смертью Владимира Ивасюка.