Публицистический интим - стр. 8
Может, конечно, и домовой. Которому нужно то ли блюдце с молоком в уголке поставить, то ли рюмку водки.
Но эти все фольклорные объяснения среди сияющей евроремонтом квартиры и напичканной электроникой кухни в общий интерьер не вписывались. Что ни говорите, а сейчас от всех этих домовых чебурашек уже нафталином попахивает.
Сейчас на повестке дня – умные квартиры… города…
Внутри таких квартир человеку ничего делать не надо. Свет сам включается и выключается, вода сама из крана в руки бежит. Духовки сами пекут. Моющий пылесос без устали по квартире бегает.
Вот, наверное, и у нас… началось…
Только что-то у меня подозрение, что квартира у нас ещё поумнеть толком не успела, а уже начала с ума сходить…
Мужское. Женское
Один из страшных эпизодов в моей жизни.
Меня мама пугала в детстве, если я не буду себя хорошо вести, то она наденет на меня юбку. Этой угрозы обычно оказывалось достаточно, чтобы отвратить меня от ошибочного поведения. Но – когда всё время ходишь по краю, когда балансируешь – когда-то, да не удержишься, сорвёшься. Тем более, упасть-то, пасть, хочется, так и подмывает, как и всякому обыкновенному человеку. И вот оно случилось… Опять… Что-то я натворил. Чего – уже не помню. И мама решила привести, наконец, свою угрозу в исполнение.
Достала из шкафа лёгкую длинную юбочку на резинке. Белую с мелким бордовым рисунком по полю. Поясок и нижняя окантовка бордовые сплошь.
И… напялила её на меня. Папа это видел. Ну, в русских семьях обычно, когда отец дерёт любимого ребенка ремнём, мать старается не замечать, не вмешиваться. Вот и в похожей ситуации мой папа – как в рот воды набрал. Педагогическими действиями прикладного характера в нашей семье занималась исключительно мама.
Я рыдал в голос.
Большего унижения я никогда в своей жизни не испытывал.
А мама смеялась.
Собственно, это была интродукция.
А поговорить я хотел вот о чём.
Я к противуположному полу всегда относился и с интересом и с уважением. Девочки мне казались существами особенными. И, в то же время, я никогда бы не хотел стать девочкой. Потому что… Не знаю, почему. Не хотел – и всё. Я – мальчик. Я мужчина!
Сейчас вот, прожив уже первую половину жизни, я задумываюсь об этом. Чем ещё заниматься на пенсии, если дача закончилась до весны, болячки на время приутихли.? А пить нельзя, чтобы как раз эти болячки не зашевелились. Как-то всё в этой жизни иногда обидно взаимосвязано.
И – вот я теперь о девочках, женщинах, знаю гораздо больше, чем в начальных классах советской школы. И я думаю, я представляю себе – вот, если я девочка, девушка, то что для меня в этом может быть плохого? Ведь – натяни на меня юбку, я бы и сейчас чувствовал себя весьма некомфортно. Мне было бы… стыдно…