Публичное сокровище. Повесть. Только для женщин - стр. 6
– Вы замужем? – спросил «Маркс-Будулай». – Пейте же!
– А вы как думаете? – игнорируя предложение выпить, спросила я.
– Нет, – отрезал он.
– Почему? – удивилась я.
– Вы слишком красивая, – доверительно сообщил он, нагнувшись ко мне поближе.
Странный аргумент. А что, красивым – одна дорога – на панель? Да и льстит он…
– Кольца на руке нет, – продолжил свою мысль визави, поправил мне причёску (от неожиданности я оторопела), схватил меня за голую в этом смысле руку и неуклюже чмокнул ее.
– Но у меня есть друг! – воскликнула я, выдернув руку из его горячих крепких ладоней. – Очень ревнивый!
Ага. Ревнивый. Плевать Стас хотел на меня и на мою грядущую измену (интересно, с кем это).
– Он ничего не узнает, – заверил мой раскрасневшийся визави, расстёгивая воротник синей клетчатой рубашки.
– Зато буду знать я.
Эти слова так поразили «цыгана-Маркса», что он подался назад, откинулся на спинку сиденья, перебросил ногу на ногу, и изучающе уставился на меня.
Мгновенно, как картежник выкладывает на стол козырного туза, я извлекла из сумочки фотографии Стаса, сунула их под нос «Будулаю» и, с ничем не обоснованным (в свете последних событий) энтузиазмом, сказала:
– Вот он! Правда, красивый?
Под неутомимый стук колес я принялась взахлёб расписывать достоинства моего неверного друга, исподтишка наблюдая за попутчиком. Мои слова подействовали на Будулая, как холодный душ. Он продолжал хлестать водку и рвать на части копчёную курицу, не посягая больше на мои руки и кудри.
Я отвернулась к окну. Интересно, когда меня хватится Стас, – размышляла я, глядя на унылый пейзаж за окном.
Промелькнули скучные дома спальных районов, промелькнула останкинская телебашня. Мне вспомнилось давнишнее интервью с ее конструктором. Башня держится на множестве стальных тросов, протянутых внутри. Долгое время инженер-новатор по утрам первым делом подходил к окну, чтобы убедиться, что она все еще стоит. А что с ней может случиться. Стоит уже более тридцати лет, и стоять будет…
Через два часа – первая остановка на пути из Москвы в Таллинн – Тверь. Еще совсем недавно город Калинин.
В советское время пределом мечтаний высоких партийных чинов было, чтобы в их честь назвали город. Старинный город Тверь переименовали в Калинин. А теперь вернули историческое название. Да уж. Ученым быть гораздо лучше, чем политиком. Политика то и дело меняется, а теорема Пифагора – никогда…
В дверь нашего купе громко постучали и резко отодвинули ее в сторону. В купе вломились две низкорослые плечистые женщины в мокрых от дождя черных «дутых» куртках, волоча за собой вместительные клетчатые баулы.