Публичное одиночество - стр. 2
А сейчас я хочу сказать вот что: когда нет царя, нет авторитета, нет бесспорной нравственной ценности, тогда гуляет бесовщина, тогда похоть твоих властных желаний, твоих голых властных вожделений, твоего тщеславия абсолютно ничем не сдерживается и лезет наверх, как квашня.
А что может сдерживать?! Царя нет! Бога нет!
Государство – «эта страна», а народ – «электорат».
Ну и орудуй, кто как может. (I, 73)
АКАДЕМИЯ (1990)
Я надеюсь организовать международную актерскую театральную Академию, где преподавали бы Питер Брук, Джорджо Стрелер, Олег Табаков, Андрон Кончаловский… (I, 31)
(2006)
Я мечтаю создать свою Академию актерско-режиссерскую и там экспериментировать, и делать все одной командой.
Вопрос:Вы хотите набирать студентов?
Нет, не студентов, не абитуриентов, чтобы их пять лет учили, а то, что раньше называлось «повышением квалификации» для людей, которые уже имеют актерское образование, но хотели бы профессионально совершенствоваться.
Это очень и очень важно.
Во-первых, в социальном плане. Каждый человек, даже если он живет далеко от Москвы, может прислать кассету, я ее посмотрю, и если он достоин, он сможет приехать и восемь месяцев заниматься мастерством. Плюс речь, плюс пластика, плюс система Станиславского, Питера Брука, Шарля Дюллена и, конечно же, Михаила Чехова. Ко всему этому еще работа с камерой, привыкание к съемочной площадке…
Я читал мастер-класс в школе Ли Страсберга и был абсолютно изумлен тем, что туда пришел Пол Ньюман. Люди, даже очень успешные, абсолютно состоявшиеся, хотят понять что-то новое.
Профессией надо заниматься.
Актеры, которые снимаются в сериалах, а то еще и в нескольких параллельно, – у них нет на это времени. Четыре дня Киев, два дня Москва, три дня Калининград, текст получают прямо на площадке – и вперед.
Ну это же невозможно!
Поэтому мне бы хотелось иметь свою школу. Мне обещал Швыдкой и не выполнил своего обещания. Не знаю почему.
Но я думаю, все меняется – изменится и это. (I, 124)
(2006)
Я у российских культурных властей семь лет прошу открыть мне Академию, актерско-режиссерскую. Мне есть что сказать людям. Есть чему научить.
Разве это никому не нужно?
Интервьюер:Трудно представить: Михалков хочет работать, а ему не дают.
Передо мной выставлена стена. Она мягкая. Даже прозрачная – через нее можно махать друг другу руками. Но дело не движется. (I, 126)
(2008)
Интервьюер:В живописи есть такое явление – школа мастера. Допустим, есть Рубенс, а у него ученики его школы. Они в его манере работают, конечно, пожиже, но тоже неплохо. Нет ли смысла Вам открыть что-то вроде мастерской, чтобы выращивать учеников своей школы?