Птицы рождены летать - стр. 2

В тот день я решилась отправиться в поход в одиночку. Никто из моих приятелей не смог или не захотел составить мне компанию. Родители были слишком увлечены работой, чтобы заметить мои сборы и недельную подготовку. Я подошла к этому вопросу со всей серьезностью, которая только возможна в восемнадцать лет, и все накопленные за полгода средства потратила на необходимые предметы: палатку, удобный рюкзак, который был чуть ли не с меня ростом, новые кроссовки, которые почему-то оказались малыми, стоило только выехать в них за город… Осознание происходящего раздувало мою грудь колесом, но она так и норовила вогнуться обратно под тяжестью рюкзака. Добравшись до подножия гор, я позволила себе немножко всплакнуть и пожалеть себя, прежде тщательно убедившись в отсутствии свидетелей. Все мои шоколадно-конфетные запасы растворились на языке и помчались прямиком в душу, чтобы залатать раны. Конечно, о ранах говорить было еще рано, и слово это было чересчур громким, но, когда хочется есть, откуда-то берется этот пафос, вполне оправдывающий мои действия. По крайней мере, мне так казалось.

Когда с лишним балластом было покончено, я, встряхнув косичками (в то время я часто заплетала две уныло свисающие веревочки цвета мокрого песка по обе стороны моего мальчишеского лица в смутной надежде придать ему чуть более женственный вид), первым делом отправилась на поиски ручья. Мой слух подсказывал мне, что он где-то неподалеку. По пути я ни разу не обернулась, хотя, признаться, в какой-то момент хотелось сбросить эту громадину цвета хаки, которая, казалось, жаждала прижать меня к каменистой земле, и вернуться в свою маленькую комнату на рассыпанные по полу яркие подушки к недочитанной книге про «Остров сокровищ». Но в те времена я была до неприличия упряма во всем, и поэтому уверенно шла дальше по серпантинной дороге.

Планируя это путешествие, мне представлялись нескончаемые приключения и сюрпризы за каждым поворотом. Мне виделось, как я знакомлюсь с такими же отважными попутчиками, делюсь с ними своими геройскими планами по покорению горных вершин, как мы рассказываем друг другу о наших историях из жизни и тому подобное… И как потом, сердечно обнявшись на прощание, за одним из поворотов каждый из нас пойдет своей дорогой навстречу непокоренным вершинам и новым знакомствам. На самом же деле, я до позднего вечера брела в полном одиночестве и изо всех сил прогоняла скуку, навеянную однообразием. Горы, всюду горы, безликие, молчаливые… Единственное, что немного разбавило его – небольшое пастбище с лошадьми, которых, судя по их умиротворенному выражению, вполне устраивала эта тишина и покой. Но не меня, нет… Я сердилась на саму себя, за то, что, вероятно, выбрала не тот маршрут, и за то, что долгожданное путешествие не приносило желаемого удовольствия. Это был уже второй случай, когда я столкнулась с интересным наблюдением: ожидание часто бывает слаще самого события. Мы вкладываем в него слишком многое, наполняем самыми лакомыми продуктами воображения, щедро добавляем приправы, испытывая невероятное удовлетворение от процесса. Но, как правило, это приводит к разочарованию, поскольку наши фантазии редко имеют сходства с реальностью. В первый раз я ощутила это, когда отправлялась на самое первое свидание несколькими годами ранее к одному темноглазому старшекласснику с самой модной стрижкой в школе, укравшему мое сердце на целых несколько недель. Свидание назначила ему я сама, так и не решившись уведомить его об этом. Мысленно назначила день «Х» и продумала план того, как заманить его в ловушку, чтобы ему некуда было бежать до тех пор, пока не поймет, что я его суженая. Позже это вызывало улыбку, а тогда я готовилась к процессу взятия бастиона со всей серьезностью. Подготовка захватила все мое внимание, а результат оказался довольно неожиданным. Стоило предстать перед ним во всей красе с намалеванными губами и обведенными жирной черной линией глазами, как бастион, не успев рухнуть, стал мне неинтересен.