Птичка Воробей - стр. 22
– К чему такое кислое личико? – решил поддержать меня Ульрих. – Я уверен, год пролетит быстро, и не заметишь, как метка перестанет проявляться на одежде. Эвалин Перри, вполне неплохо звучит, как по мне.
– Очень даже плохо! – прошипела Мерле. – Ты, старый осел, что наделал?! Ладно, фамилия, против закона не попрёшь, но имя?! Как теперь исправить?!
– А что с ним не так? – не понял Ульрих.
– Она же тебе человеческим языком сказала, что её зовут Эвелина. А на клейме что? Ты откуда это имя-то взял?
– А разве это не одно и то же? – безразлично пожал плечами старик.
– Так бы и дала тебе по башке! – погрозила она ему кулаком.
– Но-но, – предостерегающе произнёс он и снова поднял вверх указательный палец. – Напоминаю прытким: обед, отпуск, больничный. Три месяца, и моральную компенсацию ещё сдеру за побои.
Монахиня раздражённо громко выпустила воздух сквозь зубы, но промолчала.
– Пусть останется Эвалин, – сказала я, пытаясь успокоить эту парочку: я устала, хотела есть и пить, а оформление документов затягивалось. Когда стало понятно, что смерть мне не грозит, нервы расслабились, и тело потребовало отдыха.
Старик-полуэльф достал из ящика золотистый лист пергамента и аккуратно разложил его на столе.
– Приложи левую ладонь к листу и плотно прижми. Артефакт считает с тебя информацию, определит магию и выдаст распределение. Это не больно и безопасно.
Я послушно положила ладонь в центр золотистого артефакта. Лист заиграл искрящимися блёстками, и кожу стало немного покалывать. Не больно, но самую малость неприятно. Через мгновение покалывание прекратилось.
– Всё, убирай руку, – сказал Ульрих, взял лист и легонько подул на него. Так, как обычно делают, чтобы просохли чернила. – Так-так, посмотрим…
Даже со своего стула я увидела, как на листе начало что-то проявляться. Чем больше информации выдавал артефакт, тем кислее становилась физиономия старика.
– Ну? Что там? Не томи, – поторопила сестра Мерле, словно материализуясь у меня за плечом.
– Магия низкая и вся взаимоисключающая. С такими данными никакая Академия девочке не светит. Ага, вот, распределение. Вам, юная Эвалин, рекомендовано прибыть в Усвар.
– Усвар?! Какой ещё, к Забытым, Усвар?! Девочка должна остаться здесь, в столице, в Даклеое, я чувствую это! А-а-а! Дай сюда! Ты, наверное, читать на старости лет разучился! – монахиня стремительно подскочила к столу и вырвала у него из рук лист.
Быстро пробежала по тексту глазами, побледнела, помахала листом себе перед лицом, будто боясь упасть в обморок, и протянула артефакт мне.
«Эвалин Перри, – прочитала я. – Четырнадцать лет. Рекомендация для распределения на первый год проживания – город Усвар, Предгорье», – далее шло изображение отпечатка моей ладони с петельками-закорючками и процентное соотношение магии. Ни одна стихия не превышала десяти-пятнадцати процентов. Чуда не будет, я – не великая магичка. Академия и принц мне не светят. Может быть, это и к лучшему.