Птичка для Пилота - стр. 28
– Я ничего не хочу искать. – Лина отвернулась, а по щеке покатилась слеза. – Потому что как только ты влюбляешься, то отдаешь над собой власть другому человеку, и потом ревешь ночами, хотя сама сдала ему все ключи.
– Да, но предательства случаются на каждом шагу. И сила человека в том, чтобы не зациклиться на этом.
– Бред! – вдруг всхлипнула Лина и уронила голову на стол. – Ты строишь планы, живешь ими, а потом – пуф! Все сгорает, будто и не было ничего!
– Не плачь, – я встала на колени и начала успокаивать Лину, поглаживая её по руке.
– Он выбрал семью, деньги и наследство, причем сделал это так быстро, как кофе в кофейне, но тянул с предложением пять лет! Короче, наши ожидания – наши проблемы. Я больше никогда не полюблю, никогда!
– Поверь, предают не только возлюбленные, но и близкие, – горько вздохнула я, заглядывая ей в глаза. – Любой человек, которого ты подпускаешь к себе ближе, чем на метр, способен предать. Любой.
– Тогда, будь добра, отодвинься подальше, – прошептала Лина, чуть улыбнувшись.
– Вот так-то лучше, держи, - я наполнила её бокал. – Пей, это помогает заснуть, но не помогает справиться с болью. Тебе придётся самой.
Лина осушила бокал залпом и пересела на диван, я накрыла её пледом и села рядом.
– Кто он? – вдруг прошептала она.
– Кто?
– Тот, что не возлюбленный, - Лина положила голову мне на колени, переложила сонную Шаню рядом с собой. – Если не хочешь рассказывать, я пойму.
– Мы дружили с садика, как и наши родители, – еле выдавила из себя. Я много лет о них не вспоминала, просто заставила забыть, чтобы больше не чувствовать боли.
– Мы также были вместе в школе, проводили все лето у его бабушки в Ереване, и вся школа называла нас женихом и невестой. Потом мы расстались и не виделись лет семь, пока не столкнулись в аэропорту. Все было хорошо, он даже сделал мне предложение, но стоило нам рассказать об этом его родителям, все полетело к чертям. Родители все это врем надеялись, что сын наиграется, ведь это юношеская влюбленность. И неважно, что нам уже за тридцать.
– О… родители всегда хотят для нас всего самого хорошего, иногда игнорируя жестокость, с которой они ломают своим детям жизни.
– Сейчас я не способна прощать и искать в людях хорошее, сейчас мне хорошо с вами, – выдохнула Лина и закрыла глаза.
– Ты справишься.
– Потому что выхода нет?
– Да, придётся.
– Я подумаю об этом завтра, – слова её превращались в шёпот, а через мгновение она громко засопела.
Ей было больно даже во сне, потому что брови то хмурились, то отпускались в грустном выражении, а губы дрожали, словно её бил озноб. Это очень больно, я помню. Именно поэтому, смотря на неё, снова вспомнила то, что пыталась забыть почти пять лет, как страшный сон.