Птичьи фамилии - стр. 25
Анна послушала начало собрания, а потом, вызвонив с передних рядов Алису, побежала с ней курить. Тут-то она призналась Алисе, что причиной ее страданий был не выдуманный персонаж, а теперь уже покойный Никита.
– Жалко Никитоса, я конечно все это время злилась на него, но такого я ему не желала. – Анна как будто чувствовала вину за случившееся.
– Анюта, моя хорошая, теперь я понимаю, почему ты так терзаешься на работе, ты ведь его любила, да? Это он, значит, тебя так тогда… ранил… Нехорошо говорить плохое о покойнике. Ну и гад же он, что так поступил. Тебе больно сейчас, наверное. Жалеешь его? – Алиса старалась подобрать слова утешения.
– Лис, мне легче стало. Некого больше ревновать, выходит. Я вот только о чем думаю сейчас – представляешь, я ему в сердцах не раз смерти желала. Можешь в это поверить? Вот и я в шоке. Я, конечно, тут ни при чем… И все равно как-то не по себе…
– Блин, еще бы! Но ты не бери в голову! Не ты же это подстроила, чтобы его укокошить! Сказали же – несчастный случай.
– Спасибо тебе, моя дорогая, за поддержку… Что бы я без тебя делала…
Девушки искренне заключили друг друга в теплые душевные объятия и так стояли, наверное, минуты три, пока на улицу не стали подтягиваться другие их коллеги, дослушавшие собрание до конца и решившие выйти «перекурить это ужасное известие». Тогда девушки резко сбросили с лиц и тела теплоту взаимной поддержки и пошли обратно в офис, додумывая произошедшее уже поодиночке, каждая в своем сером закутке.
Не прошло и часа с того момента, как закончилось собрание в актовом зале, а офис уже поспешил вернуться к прежнему ритму – люди как ни в чем не бывало сновали по серому пространству с бумажками, пытались опередить друг друга в очереди к принтерам, важно переминались с ноги на ногу перед кабинетами строгого начальства в надежде получить визу или резолюцию.
Как в офисе раздался крик, вернее даже назвать его воплем. Кричала вбежавшая и запыхавшаяся девушка, по внешнему виду напоминающая их с Никитой разлучницу, а ныне, получается, вдову, у которой, кстати говоря, прав на Никиту всегда было больше, чем у Анны, за выслугу лет, на него впустую потраченных.
Девушку звали Влада, и она была всего на пару лет старше Анны, а выглядела взрослее и как-то по-мужски, как будто под стать своему мужскому имени. Влада носила короткую стрижку, темные волосы ее немного кудрявились, черты лица были грубые и как будто высеченные из дерева, как сувенирные фигурки языческих богатырей. Анне бросились в глаза ее большие руки, оканчивающиеся увесистыми ладонями с короткими ногтями, крашеными черным лаком. Влада кричала что-то невнятное, но Анна инстинктивно почувствовала, что лучше ей убраться от греха подальше.