Птица не упадет - стр. 11
Около девяти снег снова прекратился, а к полудню небо прояснилось и в облаках появились разрывы; единственный рассеянный луч солнца, как луч прожектора, прошел по южному склону холма.
– Пора, Катберт, вызвать огонь на себя.
Фергюс отметил все жертвы немецкого снайпера на карте траншей, которую дал ему старшина. В одном месте рядом стояли две черные точки. Здесь бруствер был слишком низким и хорошо просматривался с холма. После того как в этих двух местах были убиты пять человек, бруствер нарастили, и крупная надпись предупреждала неосторожных: НЕ ПОДНИМАЙ ГОЛОВУ: РАБОТАЕТ СНАЙПЕР Эти две точки разделяло всего пятьдесят шагов, и Фергюс догадывался, что снайпер добивался успеха, дождавшись, когда жертва пройдет там по траншее. Немец засекал голову в первом прогале и держал палец на спусковом крючке, карауля ее появление во втором. Делая свои приготовления, Фергюс все это объяснил Шону, которого так заинтересовала охота, что в штаб его могло вернуть только крупное немецкое наступление.
Утром генерал поговорил по телефону со своим адъютантом и предупредил, где его найти в случае надобности.
– Только если это действительно будет необходимо, – сердито прорычал он в микрофон.
– Я поведу его с юга на север, – сообщил Фергюс, – это заставит проклятого немца отвлечься от позиции Марка и даст парню лишнюю секунду, пока снайпер будет поворачиваться назад.
Шону пришлось признать, что Фергюс искусно управляет манекеном. Макдональд поднял его на два фута выше нормального человеческого роста, поскольку бруствер нарастили, и очень реалистично передернул его плечами, словно это был человек, который торопливо проходит первую брешь.
Шон, молодой капитан, старшина с грубым бычьим лицом и еще с полдюжины солдат ждали у второй бреши, глядя на идущего к ним по доскам Фергюса.
Когда тот приблизился, все невольно затаили дыхание и напряглись.
Со склона холма раздался выстрел из маузера, как будто хлыст распорол ледяной воздух, и манекен в руках Макдональда резко наклонился.
Фергюс сдернул его вниз и опустился на колени, рассматривая аккуратную круглую дыру в папье-маше, из которого была сделана голова манекена.
– Черт! – горько прошептал он. – Что за черт!
– В чем дело, Макдональд?
– Проклятый немец, вот сволочь!
– Макдональд!
– Он там же, где и мой парень.
Шон понял не сразу.
– Он в корнях дуба, прямо над Марком. Они выбрали одну и ту же позицию.
Зловещий звук выстрела прозвучал так близко и так резко, что еще несколько секунд в ушах у Марка словно звенел комар.
На эти несколько секунд он оторопел, замер от неожиданности.