Птица и меч - стр. 43
В книгах встречались сочетания букв, на первый взгляд бессмысленные, а также слова, противоречившие тем правилам, которые я успела вывести опытным путем. Тем не менее я старательно запоминала каждое из них, пока мои мысли не начали складываться в цельные предложения. Конечно, они были предельно просты и наверняка изобиловали ошибками, но это были настоящие предложения, напечатанные, словно в книге.
Так продолжалось несколько дней. Однажды ночью, вновь засидевшись за книгой, я подняла отяжелевшую голову и в шутку велела свече приблизиться. Иди-ка сюда, свечка. Фраза повисла в воздухе, будто сбежавший со страницы текст. Свеча мигнула и подъехала на край стола. Я ахнула и в ужасе вскочила на ноги. От резкого движения стол качнулся, подсвечник накренился и упал прямо на раскрытую книгу. Огонь лизнул страницу, словно кот – разлитое молоко, и через мгновение книга уже полыхала.
С одной книги пламя перекинулось на другие, а затем, испустив угрожающий рев, охватило и весь стол. Я бросилась к тазу с водой для умывания и опрокинула его на бумаги, но этого было явно недостаточно: языки огня уже лизали ножки стульев. Я хотела сбить их тяжелым напольным ковром, но страх был сильнее меня – и я бросила эту затею, когда пламя взметнулось под самые балки. Комната наполнилась дымом, и я в отчаянии принялась колотить в запертую дверь. Ветерок, проникавший в комнату с балкона, подтолкнул огонь к задернутым шторам, и они вспыхнули, словно только того и ждали. Единственный выход из комнаты оказался отрезан. Я пыталась найти слова, которые остановят пожар, но из-за паники мысли стали тяжелыми и неповоротливыми.
Я в отчаянии опустилась на каменный пол, из последних сил стараясь взять себя в руки. Прочь, пламя! Прочь! Слова затрепетали в воздухе, будто живые, а затем ревущее пламя как метлой вымело через балконные двери. Увы, при этом оно ничуть не ослабло. Это было не вполне то, чего я добивалась, и я выбежала на балкон следом за огненным баньши, которого случайно создала собственными руками. Покинув комнату, он принялся карабкаться по башенной стене, точно живое существо. Не умер, а вырвался на свободу. Неподалеку раздался крик: кто-то еще заметил пламя.
Как же заставить его исчезнуть? Я порылась в памяти, непрерывно кашляя от дыма. Пламя тает, угасает, ни следа не оставляет, – срифмовала я быстро, представляя, как обрушиваю на стену водопад колких голубых слов, чистых и холодных, как льдинки. Они прозрачной волной накрыли огонь, и тот яростно задрожал – будто задыхался в невидимом коконе. Я повторила стишок еще раз, увереннее, и пламя совершенно исчезло, оставив после себя лишь дымные ленты на закопченной стене. Я хотела стереть и сажу, но она даже не потускнела. Похоже, я могла избавиться от огня, но не от естественных последствий своих ошибок.