Птенец и Зверюга - стр. 17

– Привет, Эдик, – пожал приятелю руку Самолетов, и представил спутницу, – познакомься, это Глория.

– Очень приятно, – расплылся в улыбке на лице с румянцем во всю щеку Эдик, – а это Татьяна и он кивнул вглубь автомобиля на стройную девицу в мини юбке и деловом пиджачке секретарши. Та помахала рукой в ответ Самолетову.

Татьяна работал секретаршей у Эдика и одновременно крутила с ним затянувшийся и бесплодный роман. У молодого предпринимателя уже была чем-то похожая на него пухленькая жена и трое детей от года до трех, и совершенно не было похоже, чтобы он собирается менять семейное положение.

– Вы чем занимаетесь? – радушно поинтересовался Эдик у Никиты и его спутницы.

– Да вот, были тут по делам, – замялся Самолетов, не желая посвящать приятеля в подробности.

– По делам? Хе-хе! Ну и как удачно?

– Да, как сказать.

– Ну не хочешь рассказывать, не надо, – почуяв неловкость, отступил Эдик. – А мы с Татьяной как раз собираемся отметить маленькую удачную сделку. Не хотите присоединится?

– Хм, почему бы и нет, – Никита посмотрел вопросительно на Глорию.

Та как будто колебалась.

– Для начала предлагаю покататься на машине по вечернему городу, – словно змей-искуситель кивнул Эдуард на свой роскошный Таун-Кар с обитым красным бархатом и кожей салоном.

От такого предложения вряд ли могла отказаться любая девушка в самом начале девяностых годов.

– Хорошо, – согласилась она, – только мне надо позвонить маме, что я задерживаюсь.

– Без проблем, – обрадовался Эдуард. – И лучше сказать, что задерживаешься на всю ночь.

* * *

Они сидели вчетвером не зажигая света в снятой Эдуардом для подобных целей квартире. Комнат, где они расположились, была оборудована искусственным камином и служила гостиной. Рядом была спальня.

Они пили заокеанский ликер, которые только появились в коммерческих магазинах, и беседовали о всем на свете, но больше о любви.

– Не понимаю, какая женщина вам нужна, чтобы вам не нужно было ей изменять? – задумчиво глядя на красные языки светового пламени, поднимающиеся по пластиковому раскрашенному экрану, поинтересовалась Татьяна.

– Известно какая – красивая и глупая, – немедленно среагировал Эдуард. Этим вечером он, видимо, был в ударе, в отличии от Никиты, который больше помалкивал.

– Я тебя серьезно спрашиваю, – не унималась секретарша-любовница.

– Ну если тебе и правда это интересно, то: во-первых, женщине лучше вести себя с мужчиной как с другом. Никогда не веди себя с мужчиной так, как будто несказанно страдаешь, что такая красивая и что лучше уж быть дурнушкой – жизнь бы легче была. Во-вторых, глупо видеть в каждом мужчине объект для немедленного обольщения. Если в женщине что-то есть, мужчина, если он только не слеп на оба глаза, увидит и так. А если в ней ничего нет, никаким кокетством делу не поможешь, а только выставишься большей дурой, чем, может быть, ты и есть. Мужчина более чувствителен к фальши, чем принято считать. Неестественность, если он ее почувствует, убьет любое чувство симпатии, возникни оно при первом взгляде на женщину.