Пташка - стр. 28

Она показывает мне одну из самочек, которой шесть лет и которая вывела больше шестидесяти птенцов. Та часто подлетает и садится на палец к миссис Прево. Однажды она пересаживает ее со своего пальца на мой. Та несколько минут сидит на нем, как на насесте, пока миссис Прево, наклонившись, говорит с нею. Миссис Прево часто разговаривает со своими птицами. Она не свистит им, вообще не издает никаких особенных звуков, просто говорит с ними тихим голосом, как с маленькими детьми.

Миссис Прево ненавидит котов и ястребов. Она ведет с ними постоянную войну. К ее дому вечно приходят бродячие кошки, надеясь на легкую поживу. Она пыталась отгородиться от них забором, но с котами такой номер не проходит. Она говорит, что просто не может себя заставить травить их ядом. Пару раз я заставал котов у самых вольеров; они поворачивали головы то вправо, то влево, пристально наблюдая за полетом птиц, находящихся по другую сторону сетки. При появлении миссис Прево они бросались наутек, и она преследовала их на своих коротеньких ножках. Я посоветовал ей завести собаку. Однажды сижу я в вольере, а кот заходит во двор и меня не замечает. На месте птиц я чертовски перепугался бы, увидев, как из-за проволочной сетки в упор глядит котяра, прищурив свои зеленые глаза и нервно подергивая хвостом. Вскоре он уже не может ждать и бросается на сетку. Он буквально виснет на ней, раскрыв пасть, острые зубы хорошо видны на фоне его розового нёба. Острые когти вцепились в проволоку. Это заставляет меня чуть ли не радоваться, что я не птица.

Я заметил Пташку в первый же день, когда сидел в вольере. Собственно, я прихожу туда снова и снова, только чтобы ее увидеть, хотя не говорю об этом миссис Прево. Высота вольера больше его ширины. Пташка единственная из всех канареек, которая летает по всей верхней части вольера. Другие перелетают с насеста на насест или спускаются на пол, чтобы подкрепиться, а Пташка описывает в ограниченном сеткой пространстве новые и новые круги. Именно так и вел бы себя я сам, будь я птицей и живи в этом вольере.

Пташка очень любознательна. Там есть одна веревочка, лежащая на верхней сетке вольера, кончик которой, совсем короткий, не длиннее двух дюймов, свешивается внутрь. Скорее это даже обрывок. Пташке приходится переворачиваться в воздухе, чтобы ухватить его и потянуть, и она часто висит на нем по нескольку минут, тащит его на себя, старается изо всех сил втянуть его в клетку, помогает себе крыльями.

Еще одно нравится мне в канарейках больше, чем в голубях. Голуби много ходят. Они переваливаются с боку на бок, как утки, когда ступают на своих коротких лапках, а иногда, в период ухаживания, как бы подтягиваются и делают короткие шажки, тянут лапку, словно марширующие солдаты. Канарейки никогда не ходят. Если они двигаются по земле, то скачут. Чаще всего при прыжке они слегка вспархивают, взмахнув крыльями. Это придает им такой независимый вид. Они скачут к вам, затем скачут прочь. Я как-то раз обратил внимание, что малиновки могут и бегать, и прыгать, но канарейки не ходят никогда.