Пташка для Сокола или Солнце души моей - стр. 10
– Благодарю! – тихо сказала она и опустила голову, смутившись его долгого прямого взгляда.
– Красиво… – не удержался Шункар.
Хотелось сказать что-то ещё, но красноречие никогда не было его сильной стороной.
Тут ещё Рашад окликнул, поторапливая. И они двинулись дальше.
Вскоре рынок остался позади, и теперь их дороги должны были разойтись.
Шункар попрощался с Рашадом, ещё раз поблагодарил и пообещал навестить вечером и принести долг.
Проводив друга взглядом, Шункар покосился на свою неожиданную покупку и призывно махнул рукой.
Теперь, оставшись один на один, он чувствовал себя ещё более неловко. Тишина давила. Нужно было что-то спросить или объяснить.
Но в голову, как назло, ничего умного не приходило.
И тут неожиданно заговорила она…
***
– Ты меня к хану ведешь? – рабыня даже приостановилась, тревожно поглядывая на величественные каменные своды, возвышавшиеся над всем Анкачи. – Это ведь ханский дворец?
– Я веду тебя к себе домой, – покосившись на неё, усмехнулся Шункар.
– Ты живешь во дворце? – удивлённо уточнила она, так и не сдвинувшись с места.
– Ханский дворец огромный, – терпеливо разъяснил Сокол. – Это не только то место, где живёт хан Темиран. Это целый город внутри столицы – Малый Анкачи. Здесь дома родичей хана, советников, его телохранителей, слуг, гарем, а ещё конюшни, мастерские, кладовые… И много ещё всякого. Я живу в одном из таких домов за этой стеной. Сюда пускают только тех, кто служит у хана. А там, дальше, есть ещё одна стена, вокруг дворца… Вот там и живёт сам хан. Туда попасть намного сложнее. Тебе там делать нечего. А вот я могу войти и туда.
– Значит, ты служишь хану? – обдумав его речь, вскинула голову девчонка, добавила зло, язвительно, колко: – Верный пёс Господина Степей…
Шункар не обиделся бы на это сравнение, но вот в её голосе прозвучало что-то такое…
Захотелось ответить так же ядовито:
– Лучше быть верным псом при хорошем хозяине, чем избитой дикой кошкой при плохом.
Она фыркнула точь-в-точь как та самая асха, но больше ничего не добавила.
Шункар посмотрел на плетущуюся рядом девчонку, и ему стало совестно за свою грубость. Она, конечно, жалит как оса, но, видно же, это не от злобности нрава, а от страха и уязвимости.
Он – мужчина. Он старше, сильнее, мудрее. Ему следует держать себя в руках.
– Как тебя зовут? – спросил он, чтобы сгладить неприятный момент.
Но девчонка опять вспылила, словно испытывая его терпение:
– Не всё ли равно? Разве рабыне положено иметь имя?
– Если спрашиваю, значит, хочу знать, как тебя зовут.
– Ты меня купил, и вправе теперь называть, как тебе вздумается, – пожала она плечами. – А я должна безропотно тебя слушать. Так ведь? Но, если сам придумать не можешь, я подскажу… Обычно меня называют Дикарка, Змея, Гадина, Мерзавка…