Псыгыпский душитель - стр. 11
Жителей близлежащего поселка Псыгып нисколько не смущало соседство с бородатым мужиком в морском бушлате и заношенных джинсах, окружившим себя раздетыми догола молоденькими амазонками. Никого это не смущало и в садоводческом товариществе «Судомеханик»… точнее никого, кроме его вездесущего председателя. Ляпин негодовал от творящегося на территории хоть и бывшей, но все же детской турбазы «разврата» и с наступлением летнего сезона забрасывал участкового гневными жалобами. Участковый законопослушно отчитывался о некой проделанной им работе в отношении правонарушителей. Какую именно работу он проводил со злостными нарушителями общественного порядка, Ляпину было невдомек, поскольку нужного результата она явно не оказывала, и все так и продолжалось из года в год…
Оголенная девушка тем временем выпрямилась, стоя на земле на коленях, и принялась покрывать себя кремом для загара, выдавливая его из тюбика на пухлую ладошку и густо размазывая по раскрасневшейся от жаркого южного солнца молочно-белой коже. От ритмичных движений ее увесистые груди пришли в движение. Она обратила внимание на свои восхитительные груди, улыбнулась и принялась за них. Закончив с бюстом, она набрала в ладошку изрядную порцию крема и перешла к объемному животу. Совершая круговые движения, опускаясь все ниже и ниже, в какой-то момент ее ладонь скользнула прямо между ног и принялась скользить туда-сюда…
– Ах ты бесстыжая развратница… – вновь прошипел Ляпин, пристально глядя на блестящее от крема обнаженное женское тело, судорожно орудующее рукой в неприличном месте.
В какой-то момент перед глазами Ляпина все поплыло и потемнело, а голова пошла кругом. Его дыхание сперло, в груди учащенно заколотилось сердце, отзываясь молоточками в ушах, чего с ним не случалось уже давно, точнее с начала прошлого лета, когда одна из нудисток чуть было не довела его до сердечного приступа…
От возникшей слабости ноги Ляпина подкосились, и он упал на четвереньки, опираясь о землю локтями и головой. Из его открытого рта вырывались нечленораздельные звуки, ни то хрип, ни то рык, ни то стон.
«Главное, не поддаться слабости, удержаться от похотливого искушения и не смотреть, – мысленно наставлял сам себя Ляпин. – Главное, проявить силу духа».
– Дух сильнее плоти… Дух сильнее плоти… Дух сильнее… – вполголоса, как заклинание, стал безостановочно повторять он одну и ту же фразу.
Спустя минуту-другую Ляпин потряс головой, приходя в себя. Под рукой в траве он ощутил какой-то объемный предмет и поднял его. Это была увесистая, размокшая от прошедшего накануне ночью дождя, небольшая, но толстая коряга, размером с кирпич. Ляпин поднял глаза: сквозь кусты так и продолжало мелькать нагое женское тело, извивающееся в сладострастном танце. Вдобавок оттуда стали доноситься девичьи ахи и вздохи. Ляпин непроизвольно зажмурился, судорожно стиснув корягу в руке, а затем размахнулся и с силой швырнул ее наугад через кусты, куда-то в сторону ничего не подозревающей девушки.