Псыгыпский душитель - стр. 1

Лишь только край островерхой шиферной крыши выглядывал из-за кудрявых крон яблонь. Одноэтажный дачный домик укромно расположился в самом сердце фруктового сада. Два оконца со ставенками, невысокое деревянное крылечко с навесом, пристройка для садового инвентаря позади дома. Ничего примечательного дом собой не представлял, и все же всем своим видом он вызывал в душе теплые и трепетные ностальгические чувства.

Дверь домика, скрипнув, отворилась, и на крыльцо вышел пожилой мужчина лет семидесяти пяти, высокий и сухопарый. На его широких плечах сидела белая просторная рубаха с расстегнутым воротом, а на ногах были надеты черные брюки в тонкую серую полоску, закатанные до колен, и резиновые шлепанцы. Загорелую и совершенно гладкую голову старика окаймлял венчик седых волос, а под острым носом белела щеточка усов. Звали этого степенного старца Тихон Степанович Ляпин. Вот уже более двадцати лет председатель садоводческого товарищества «Судомеханик» круглогодично проживал на даче, презрев городскую суматоху.

Ляпин потянулся, зевая во весь рот, и улыбнулся широкой, белозубой улыбкой окружающему его великолепию. В благоухающем летнем воздухе носился радостный щебет неугомонных воробьев, резвящихся в густой зелени яблонь, над разноцветными соцветиями гортензии деловито гудели трудолюбивые пчелы, а в бесконечно глубоком синем небе, попискивая, кружили стрижи, охотясь за мошкарой.

– К ночи снова будет дождь, – вслух отметил Ляпин, козырьком приставив ко лбу ладонь и наблюдая за полетом птиц.

Пребывая в таком благостном расположении духа, он сошел с крыльца и, высоко поднимая колени, пустился легкой трусцой по узкой гравийной дорожке, направляясь к неприметному деревянному строению в дальнем конце сада – туалету типа грунт-клозет.

– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью… – напевал Ляпин себе под нос. – А вместо сердца – пламенный мотор. Пу-рум, пум-пум, пу-рум, пум-пум-пум. Куем мы к счастию ключи…

Огибая ствол очередной яблоньки, Ляпин краем глаза уловил нечто странное, выбивающееся из привычного ряда вещей. Что конкретно насторожило его, он не понял, отчего замер на месте и осмотрелся по сторонам.

– Так я и знал… – горько выдохнул Ляпин, увидав над соседским забором крышу автомобиля.

Сбылся его самый страшный кошмар – на сдаваемую внаем дачу предпринимателя Кривцева заселились новые жильцы. Ляпин пробрался сквозь заросли колючей малины и, прильнув к забору и вытянувшись на носочках, заглянул за него, разглядывая это уродливое железное чудовище. Громадная черная иномарка стояла на бетонной площадке позади трехэтажного дома. На ее стеклах, хромированных деталях и отполированных поверхностях блестели капли воды – машину недавно помыли и оставили подсыхать на солнце. Через открытые настежь дверцы из салона тошнотворно разило цветочным освежителем воздуха.

Ляпин поморщился и ворчливо пробормотал:

– А навоняли-то, навоняли…

Аккуратно переступая через кусты малины, Ляпин отошел на несколько шагов влево. Вытягивая шею, он с тревогой заглянул в глубину соседского участка. По прошлому печальному опыту Ляпин знал, что появление здесь очередных «дачников» значило лишь одно – мир, покой, гармония отныне были утрачены в «Судомеханике». Не было ни одного сезона, чтобы новые соседи не доставляли бы беспокойства председателю садоводческого товарищества. Шумные пьянки-гулянки, семейные ссоры и скандалы, с такими же эмоциональными примирениями, и даже пьяная стрельба, а на памяти Ляпина случалось и такое – все это было наименьшим злом по сравнению с соседскими шашлыками, которые, в буквальном смысле слова, отравляли его существование.

Вот и сейчас зоркий взгляд Ляпина выхватил из общей картины закопченный мангал на высоких ножках, от которого вился в небо сизый дым. Рядом с мангалом, сваленные в кучу у стены дома, лежали несколько упаковок покупного древесного угля. Эта неразборчивость городских жителей больше всего раздражала Ляпина. Ну на кой черт, спрашивается, покупать вонючие, пережженные головешки, когда шашлык лучше готовить на натуральных дровах?