Псы войны: дневники Шеннона - стр. 98
– Так почему же Кимба не закрыл эту школу? Он же был социалист и вроде как враг религии!
– Вы забыли про дотации и различные благотворительные акции, которые проводит церковь. Без них жить здесь было трудно…
Хорос допил свой ром и встал:
– Не хочу Вам мешать после тяжёлого дня, позвольте откланяться, – сказал на прощанье. Шеннон устало кивнул:
– Надеюсь нам удастся с Вами ещё встретиться и поговорить…
– Эта полицейская ищейка, сама вежливость! – зло проговорил немец, когда дверь за полицейским закрылась.
– А, по-моему, этот флик – очень неплохой человек, – задумчиво сказал Кот. Дверь открылась и вошёл Жан и бодро доложил:
– Алекс получил свою дозу информации. Сейчас угощает нашего бойца. Однако его волнует другое?
– Что?
– Как передать репортаж в газеты. Связи то нет!
– Пусть пробует сам через миссию или какое-нибудь посольство!
– Они ему отказали. Шеф! Надо помочь!
– Сам понимаю. Значит так. Пусть завтра передаст лейтенанту Бенъарду свой репортаж. Мы его отправим через дворцовую радиостанцию. Заодно и проверим его на вшивость…
– Хорошо, шеф. Пойду обрадую его!
– Постой! Что ты думаешь об инспекторе?
– Он мне помогал на площади и, вообще, первый раз вижу приличного флика.
– Не знаю, как насчёт честности, но смекалки ему не занимать, – подытожил Шеннон. – Земмлер, давай собираться! Не забудь жратву для Тимоти и Патрика!
– Шеф! Мы с Жаном поселимся в отеле, – безапелляционно заявил Курт, спускаясь по лестнице в общий зал. – Хочется пожить в нормальных условиях! Помыться, побриться, выспаться…
– Не вижу препятствий! Имей ввиду, что если будете платить Жюлю по тарифу первого класса, то получишь отвратительную колониальную кухню, – виндзорский суп, пережаренный бифштекса в подливке, овощи, вываренные до полной потери вкуса, и рисовый пудинг…
– Учту, шеф.
– Завтра быть во дворце к половине десятого! Я постараюсь прислать за вами машину.
– Не беспокойся, – последовал ответ Жана. – Сами доберёмся. У Жюля есть старая "Минерва". Мы её арендуем…
– Ну тогда подхватите меня у церкви часиков так в девять.
– Замётано, шеф.
– Не зависайте в баре надолго. Завтра утром у нас будет много рутинной работы…
Шеннон спустился по лестнице. Его сопровождал Барти, который тащил его мешок с оружием. Патрик, оберегая раненую руку, шёл следом. Увидев Фреда, выносящего с кухни судки с едой, Кот кивнул в его сторону:
– Ребята, помогите ему.
Оставшись в одиночестве на веранде, наёмник курил, думая о неожиданном визите священника, журналисте и необычном поведении флика. Дверь в бар была распахнута, и Шеннон хорошо слышал, как Лангаротти расплачивается с Гомезом, как подымается в свой номер сильно подвыпивший Курт. Когда всё затихло он впервые за много дней остался в одиночестве. Мягкая свежесть морского бриза и осознание удачно исполненного дела, придавали особое очарование каждой минуте этого вечера. Вместе с тем было грустно. Грустно от того, что больше такой бой никогда не повторится, что он никогда больше не поговорит с Жанни или Большим Марком, не услышит песен Джонни…