Псионик, исцели мое дитя! - стр. 5

– Я только что от Баттерфорда, – мрачно ответил Джек. – Хочу еще раз сходить попробовать.

Тельму передернуло. Портер отвернулся – ему тоже стало не по себе. Он не любил, когда разговор заходил про беседы с человеком, чьи кости лежали кучей в подвале хибары. Провидца терзал смутный, почти суеверный страх – до дрожи в полном теле. Одно дело – заглядывать в будущее. Смотреть вперед – это нормально. Это годный, прогрессивный, позитивный талант. А вот возвращаться в прошлое, к уже умершим людям, стертым с лица земли городам, обратившимся в пепел и развалины, участвовать в давно забытых событиях – было в этом что-то невротическое, болезненное. Зачем ворошить ушедшее? Зачем копаться в костях – причем в прямом смысле этого слова – прошлого?

– Ну и что он сказал? – поинтересовалась Тельма.

– То же, что и всегда, – ответил Джек.

– И сколько раз он уже так отвечал?

Джек скривился:

– Одиннадцать. И он в курсе – я ему сказал.

Тельма пошла из кухни в коридор.

– Пора за работу.

Она задержалась на пороге:

– Одиннадцать раз – и ничего не меняется. Я сделала вычисления. Сколько тебе лет, Джек?

– А на сколько я выгляжу?

– Где-то на тридцать. Ты родился в 1946 году. Сейчас – 2017. Значит, тебе семьдесят один. Я бы сказала, что я разговариваю с третьей по счету сущностью – ну, за все время. Где находится твоя текущая сущность?

Конец ознакомительного фрагмента.