Психология и психопатология кожи. Тексты - стр. 36

Спустя несколько недель после начала изучения стоматологии у пациента появились кольцевые зудящие поражения на тыльной стороне правой руки, которые в конечном итоге привели его на анализ. Этот дерматит всегда спонтанно исчезал с началом каникул в стоматологической школе и отсутствовал вплоть до возвращения в нее. Следовательно, он был тесным образом связан с его работой в стоматологии, предоставляющей возможности для удовлетворения его невротических требований. В детстве он попытался возместить ущерб за воровство переводных картинок, однако страдание и повреждение, связанные со сломанной ногой, как оказалось, были гораздо сильнее. Вскоре после начала профессиональной деятельности, которая должна была принести удовлетворение его кастрационных и садистических импульсов, а также импульсов к воровству, он начал авансом расплачиваться поражениями на своей руке. Когда они появились впервые, у него возникла явная тревога насчет способности вырезать восковые модели зубов.

Расчесывание поражений на тыльной стороне руки создавало приятные ощущения в пенисе, похожие на те, что он раньше испытывал при мастурбации и во время дефекации. Расцарапывание поражений ногтями, как и его стоматологическая работа, соответствовало фантазиям о садистическом половом акте. Его жена и мать запрещали ему расчесывать, однако он делал это втайне либо во сне. Раздражение поражений имело ту же самую символическую ценность, что и мастурбация и разрывание вагины женщины. В то же время это был вызов запрету матери против мастурбации, а также ее настойчивости по поводу чистоты.

История жизни пациента выявила, что вдобавок к хроническому дерматиту на руке, раньше он страдал от кожных поражений на других участках тела, в нескольких случаях на различные ситуации тревоги он отреагировал небольшими волдырями. Получая световое лечение по поводу незначительных волдырей на бедре, он стал бояться обжечься лампой и сразу же после этого развил дерматит на обеих щеках, сохранявшийся в течение пяти месяцев. Эти поражения напоминали поражения на его руке. До начала дерматита, в конечном итоге приведшего его на анализ, у матери несколько недель был сильный дерматит на голени. Эта идентификация с матерью похожа на один из случаев, о которых сообщал Баринбаум. Дерматит на голове в возрасте 7 лет был, как мы уже увидели, способом удовлетворения желания быть грязным и, подобно поражениям на его руке, открыто выражал оппозицию матери без страха наказания или потери ее любви.

Когда ему было 20, он посетил иллюстрированную лекцию о сифилисе, в ходе которой узнал, что болезнью можно заразиться, просто прикоснувшись к человеку, болеющему ею. Демонстрируемые картинки изображали некротические процессы, затрагивающие мужские гениталии, и эти зрительные образы произвели на него глубокие впечатления. Сразу после демонстрации он заметил: