Психология и психопатология кожи. Тексты - стр. 28

Не думаю, что мы можем рассчитывать на наличие общей формулы, касающейся различных психогенных проявлений на коже. Зуд, к примеру, не всегда может иметь одно и то же значение. Необходимо рассматривать локализацию, тип зуда. В конце концов, дерматологическое проявление невроза – лишь одно из проявлений всей личности, которая не может быть понята из одного отдельного симптома, даже если этот симптом ведущий.

Рассматривая отношение между психикой и кожей, не следует забывать, что каждое заболевание кожи должно иметь далеко идущее психическое влияние. Общие переживания делают весьма вероятным тот факт, что с каждым органом связан набор психических установок. Так, органические заболевания органов вызывают установки, подобные установкам, которые могут психогенным образом вызвать изменение в органической функции. Как утверждалось выше, органическое заболевание идет с периферии (органа) к центру (личности субъекта), психогенное заболевание идет из центра к периферии. Кожные заболевания, действительно, очень глубоко воздействуют на наши отношения с другими людьми, каждое кожное заболевание вызывает установки, очень сходные с установками, описанными в случае психогенного покраснения. Существует сглаживание отношений с другими людьми. Особое внимание уделяется собственному телу. Однако в развитии кожного заболевания опять будет участвовать вся личность. Существует не только различный аспект кожи, но и различные ощущения, связанные с изменением в функции кожи. Это самовосприятие кожи и ее изменений – весьма сложный процесс. В случае гипертиреоза[52] у пациентки в возрасте 31 года основной метаболизм вначале был увеличен до плюс 42. После операции выявилась незначительная сухость кожи и учащенный пульс. Ее основной метаболизм три года спустя после операции все еще равнялся плюс 19, а пульс был учащенным. Кожа пациентки была склонна к сухости и шершавости. Однако эта пациентка имела психологически полную картину микседемы[53]. За прошедшие два месяца она вообразила, что ее голова меняется, лодыжки увеличиваются, лицо делается более худым, волосы иссушиваются, глаза уменьшаются, а скальп становится тяжелым и деревянным. Она также утверждала, что ее сердце больше не бьется, а ногти сломаны. Другими словами, пациентка демонстрировала картину депрессии. Она считала, что другие люди наблюдают за ней и смеются. Ее серьезно беспокоили бели и то, что у нее нет детей. В данном случае пациентка воспринимала фактическое изменение на коже преувеличенным образом, что было обусловлено ее общей установкой, проблемами ее жизни, а также, вероятно, органическим влиянием дистиреоза