Психология и физиология. Союз или конфронтация? Исторические очерки - стр. 97

Рефлекс свободы. Проводя эксперименты на собаках, И. П. Павлов заметил, что одна собака не выносила привязи, ограничение свободы передвижения. Он рассматривал это как резко выраженное проявление рефлекса свободы, который, по мнению ученого, является общим свойством, одним из важнейших прирожденных рефлексов. Не будь его, всякое малейшее препятствие, писал Павлов, совершенно прерывало бы течение жизни животного. Замечу, что стремление к преодолению препятствий Павлов использовал и при обосновании рефлекса цели. Где же истина?

«Очевидно, что вместе с рефлексом свободы существует также прирожденный рефлекс рабской покорности. Хорошо известный факт, что щенки и маленькие собачки часто падают перед большими собаками на спину. Это есть отдача себя на волю сильнейшего, аналог человеческого бросания на колени и падения ниц – рефлекс рабства, конечно, имеющий определенное жизненное оправдание. Нарочитая пассивная поза слабейшего, естественно, ведет к падению агрессивной реакции сильнейшего, тогда как, хотя бы и бессильное, сопротивление слабейшего только усиливает разрушительное возбуждение сильнейшего.

Как часто и многообразно рефлекс рабства проявляется на русской почве, и как полезно осознавать это! Приведем один литературный пример. В маленьком рассказе Куприна “Река жизни” описывается самоубийство студента, которого заела совесть из-за предательства товарищей в охранке. Из письма самоубийцы ясно, что студент сделался жертвой рефлекса рабства, унаследованного от матери-приживалки. Понимай он это хорошо, он, во-первых, справедливее бы судил себя, а во-вторых, мог бы систематическими мерами развить в себе успешное задерживание, подавление этого рефлекса» [1951, с. 222].

Представления Павлова об этих рефлексах подверглись критике еще при его жизни, когда учение об условных рефлексах и высшей нервной деятельности не превратилось еще в культовое. Их абсолютная недоказанность отмечалась В. М. Бехтеревым, который, например, писал: «“Рефлекс рабства” или “раболепия”, который у собаки выражается приниженной позой и повертыванием туловища на землю, что у человека аналогизируется будто бы коленопреклоненному положению, опять же, по И. Павлову, является актом прирожденным как у собаки, так и у человека. Но и в этом случае по отношению к человеку не приводится соответствующих доказательств, а упоминается лишь о случае из рассказа Куприна, когда студент, имевший дело с охранкой, происходя от матери-приживалки, кончил самоубийством. Здесь предательство товарищей в охранке является будто бы выражением прирожденного рефлекса рабства, унаследованного от матери» [1928, с. 153].