Прямой наводкой по врагу - стр. 2

Моя мать Евгения Абрамовна Кобылянская родилась в 1896 г. в маленьком городке Житомирской области. Ее отец был мелким служащим на местном сахарном заводе. В семье было шесть дочерей. В 1913 г. мать сдала экстерном экзамены в Одесской женской гимназии. Затем закончила зубоврачебную школу в Киеве. В 1916 г. (шел третий год Первой мировой войны) работала зубным врачом в госпитале. В 1917 г. вернулась в Киев, где провела неспокойные годы Гражданской войны и многократной смены властей. В страшные дни и ночи петлюровских погромов пряталась у православных соседей.

Родители вступили в брак в 1920 г. Их первый ребенок (это был я) появился на свет в 1923 г. Меня назвали Исааком в честь деда. Второго сына, Толю, мать родила в 1931 г.

К моменту моего рождения и отец, и мать были безработными, жили в нужде. Комнату обогревала «буржуйка», которую топили опилками. Спустя несколько месяцев семья переехала в Винницу. Здесь отец начал работать в бухгалтерии городского хлебозавода. Постепенно продвигался по службе. В 1935 г. отец уже был главным бухгалтером «Обл-заготскот», а с 1937 г. – главным бухгалтером «Укрзаготскот» в Киеве. В годы войны отец работал в тыловой прифронтовой службе по снабжению действующей армии скотом и мясом. В начале 1944 г. вернулся в освобожденный Киев на прежнюю работу.

Мать работала по специальности в Виннице, затем в Киеве. В период эвакуации с 1941 г. по 1944 г. вместе с младшим сыном находилась в глухом башкирском селе, работала стоматологом в местной больнице. Условия их жизни были труднейшие. После возвращения из эвакуации посвятила себя семье.

Признанным главой семьи всегда был отец.

Я всегда с благодарностью вспоминаю родителей, которые не только заботились о моем здоровье, о том, чтобы я был сыт, одет, обут, но и привили мне тягу к знаниям.

Когда мне было четыре года, я уже умел складывать слова из кубиков с картинками. С тех пор в доме начали появляться детские книжечки (от невинного просветительского «Мойдодыра» до политически нацеленного «Мистера Твистера»). В 1928 году я начал получать ежемесячный журнал для дошкольников «Искорка». Всю эту печатную продукцию я с интересом читал. Нравилось мне также читать газетные заголовки. (Помню курьезную историю с названием рубрики «Последние известия» в газете, которую получали родители. Прочитав однажды эти слова, я был убежден, что больше никогда в газете их не будет, ведь они последние. Каково же было мое недоумение, когда я увидел этот же заголовок в очередном выпуске газеты!)

Видно, судьбой было назначено, чтобы с первых дней учебы в школе я привык занимать позицию лучшего ученика класса (теперь эту привычку иногда называют «синдром отличника»). Ситуация, которая определила мое бессменное лидерство в классе, была, в общем-то, случайной. Дело в том, что ближайшая к нашему дому русская школа в 1930 г. набирала два первых класса. В один из них принимали детей, хотя бы немного владевших грамотой, он назывался «грамотным классом», в другой принимали неподготовленных детей, это был «неграмотный класс». Из-за того что меня привели в школу лишь накануне начала учебного года, когда «грамотный» класс был полностью укомплектован, я попал в «неграмотный» (а ведь я тогда уже умел не только читать, но и писать), и это обрекло меня быть «первым учеником» в течение нескольких лет. В большинстве своем учащиеся нашего «неграмотного класса» действительно не умели читать и писать, и я долгое время откровенно скучал на уроках.