Размер шрифта
-
+

Пружина - стр. 4

– Не даёт спать полуночница[3]? Вот и мне. А ты чего? Я молодым делом был горазд храпака давать.

– Какой я молодой…

– А сколь тебе?

Сказал.

– Немалые годы.

– Ты о квартиранте говорил, о сплавщике леса… Я – тот парень.

– Господь с тобою, он чернявенький, обыковенный, а ты беленькой и вона какой…

– Наверное, и мне дорога не в Улым… В Напалкове живу, туда мне и дорога.

– А пошто билет не туда?

– Со мной бывает. Хочу одно – выходит другое. Молодым вот уехал в тайгу…

– Молодым делом можно и поездить…

– Глупости творим молодым делом. В городе – дом от отца, он в карьере был взрывником… Давно его нет…

– Умер?

– Повторил подвиг Александра Матросова. Мать ждала, болела… В управлении рудника – первая красавица. А я из армии – не домой, – в лётное училище имени Чкалова! Умерла мама. И вот я один, двадцать лет… Танцы, вино…

– Ныне-то женат?

– Да… Второй раз. Но я не об этом … Я тебе, дед, о душе…

Тот кивает, мол, о чём ещё в вагоне с незнакомым…

– Лето на то и лето, чтоб отлететь, а у меня ни дела, ни радости. Однажды на краю…


…Дым. Горит коврик у кровати. Выкидывает во двор, курит на крыльце. Утро. От нового березняка тянет гарью, металлом индустриального города. Рядом завод, куда берут учеником токаря. Но не охота ему станочником, охота лётчиком. В небо не берут.

Каменные Ломки рядом с озером. Собаки лают, шиповник колет руки. У воды – рыбаки. Обегает их кустами, намокнув (роса), а то вытащат. Влезает на мостик, с которого ныряет с детства. Горько думать: не приняли. Лётчик молодой глядит орлом. Документы в его руках… Предел.

«Не надо тебе в небо, – отговаривала мама. – У тебя наследственное». Домик бедный у них, но картин много. И масляными красками, и на бумаге акварельные. Папки с набросками: озеро, скалы, костёр, сосны над котлованом. Луг, опять озеро, огромное, как море. Работы маминого отца, деда Андрея. Да и внука Стёпы в альбомах. На школьных отметки: одни пятёрки. И те, что вне уроков: дом на берегу, катер «Варяг» у деревянного причала, автопортрет в ковбойке…

Уходит твёрдо на дно, но вода катапультирует…


– Однако утопиться хотел, – качает головой дед Гавриил.

– Вот тогда я и умотал на эту новую дорогу…

Мария

Барак, копия казарма. Не дом родной. Электропилой пилить брёвна куда трудней, чем в цехе у станка. Брёвен много. На вагонах и в штабелях…

Сам себя отправил в такой край, куда никто добровольно не едет. Разве что ради денег. Но ради денег он бы никуда. Накануне отбытия в эти края – первая сберкнижка. Друг отца, купив родительский домик (две комнаты с верандой, до трамвая двадцать минут пешком), велит не тратить на ерунду. Одежды на зиму нет, но вкалывать нормально и в казённом ватнике. Одна куртка, кожаная. И теперь иногда надевает за грибами. Для других выходов вот эта, в купе на плечиках.

Страница 4