Прутский Декамерон - стр. 63
– Выключай свет, сладенькая, – сказал я, – и иди ко мне! Или, может, тебе не в эту комнату? – добавил я ехидно, видя, что она не торопится выполнять мою просьбу.
Это подействовало. Наташа встала, выключила свет, но и при тусклом освещении уличного фонаря, проникавшего внутрь комнаты, наблюдая за тем, как она раздевается, я наслаждался видом ее превосходных форм и, наливаясь истомой, сладостно вздрагивал при мысли о близости с ней. Наташа откинула край одеяла и, потеснив меня своим роскошным телом, улеглась рядом. Я не теряя ни секунды, потянулся к ней, желая поскорее приласкать ее, согреть, подготовить к близости, но совершенно неожиданно оказалось, что она уже готова, да еще как!
То ли спирт был тому причиной, то ли еще что-то, но я почувствовал себя на ней как тот кораблик на волнах, который болтается в штормящем море, не находя берегов. (О! – это было новое для меня ощущение, такое – впервые в жизни, и оно оказалось далеко не из самых приятных). Наташа, обняв меня за плечи, прошептала что-то наподобие «мальчик», и с силой вдавливая меня между бедер, стала мощно двигать тазом вверх и вниз; вскоре от ее тела стал исходить запах молодого здорового пота. Это действо продолжалось довольно долго, и я уже перестал ориентироваться в пространстве и во времени, когда, наконец, моя пассия, издав сладострастный стон, прекратила движения, по ее телу прокатилась мощная судорога, и мне в эту секунду тоже удалось кончить.
Мы долго лежали рядом, глубоко дыша и успокаиваясь, затем я встал и, натянув трусы, направился в ванную комнату. Когда я вышел оттуда, меня из кухни окликнул Славик. Он сидел за столом неглиже и курил, перед ним на столе лежала открытая пачка «Космоса» и зажигалка. Я тоже взял сигарету и коротко спросил:
– А где… мадам Лидия?
– Тебя ждет! – усмехнулся Славик, – классная «трехстволка»!
В эту самую секунду в проеме двери мы увидели совершенно нагую Наташу, направлявшуюся в ванную. На мгновенье задержавшись, она поглядела на нас, и мы отчетливо услышали негромкое и презрительно-насмешливое:
– Козлы!
Усмешка слетела с губ Славика, лицо его окаменело.
«Нарывается баба!» – пронеслось у меня в голове, но было уже поздно. Теперь Славик за эти слова захочет ее проучить, и я никак не смогу помешать ему в этом, не драться же мне с ним. Я вышел из кухни, прошел по коридору и заглянул в полуоткрытую дверь зала.
На разложенном диване, обхватив руками коленки, сидела обнаженная Лидия. Отрешенно уставившись в какую-то только ей видимую точку на противоположной стене, она легонько раскачивалась и что-то еле слышно бормотала. Подбородком она упиралась в свои худющие коленки и сидя занимала на диване меньше места, чем нераскрытая книга обычного формата.