Прутский Декамерон-2, или Бар на колесах - стр. 24

Уже темнело, когда маневровый дизельный тепловоз, произведя все необходимые перестановки, затянул наши вагоны – так называемую группу два – на заводскую стоянку и с ходу загнал в свободный тупик. Мы с интересом разглядывали строения незнакомого нам Мытищинского винзавода (Николай, также как и я, был здесь впервые), а также множество других вагонов – "спецов", "молочек" и "бандур", двойной строй которых обрывался у уже закрытых в этот поздний час ворот. Взгляд Николая выражал умиление и восторг: мытищинская база считалась одной из самых привлекательных в стране по уже упомянутым мною выше причинам; я тоже разглядывал новые для меня места с интересом и надеждой.

Пока маневровый сцеплял наши вагоны с уже находившимися здесь ранее, мы с Николаем спрыгнули на землю, собираясь размять ноги, а заодно разведать обстановку; у нас также была надежда встретить здесь земляков.

Всего на базе на сегодняшний день оказалось более двух десятков «спецов», многие из которых имели по одному, а то и по два прицепа, что общим счетом составляло около пятидесяти единиц. Из чего следовало, как тут же подсчитал Николай, что срок ожидания в очереди составит не менее месяца. Два «спеца» из общего количества, судя по номерам и надписям, были от нашего винзавода, и мы немедленно постучали в ближайший из них. Дверь открылась, а уже минутой позже мы приветствовали знакомых нам ребят, один из которых тут же побежал звать коллег из другого вагона, также приписанного к нашему винзаводу, после чего мы все вместе собрались на ранний дружеский ужин, который состоялся уже при свете костра.

Получасом позже мы с удовольствием поедали приличного качества шашлык из индейки, которая, как говорят, полезна для здоровья и легко усваивается организмом. Мясо мы запивали сухим вином "Фетяска", принесенным из нашего вагона – ни у кого больше из стоявших на базе проводников сухого вина не было. Разговор в ходе ужина зашел, естественно, о новостях из Молдавии, затем о том, что происходит на базе – возможность продажи и все такое прочее; постепенно он перекинулся на специфику нашей работы. Тут я навострил уши: в «профессиональных» делах я был пока абсолютным профаном, и мне предстояло еще учиться и учиться. Ребята рассказывали, как здесь производится лабораторный забор анализов, кто из работников при этом соблюдает все необходимые правила, и кто нет, кто сильно придирается к количеству и качеству, кто менее, а кто и вообще может дать поблажку, – последних, впрочем, на этой базе, по мнению проводников, не оказалось.