Прозябая на клочке земли - стр. 41
Задержавшись на ступеньках, Вирджиния ответила:
– Трудно сказать. Не знаю. Можно ли о ком-то сказать, что он за человек? Многое зависит от обстоятельств. Иногда просто меняется настроение.
– Ну, чем он занимается?
Дочь не ответила, и миссис Уотсон переспросила:
– Он военный?
– Его комиссовали. Он, кажется, был ранен на Филиппинах. В общем, на инвалидности. Вроде ничего парень. Наверное, уже до Калифорнии добрался. Или едет.
Сказала она это как-то не очень весело. И тут же скрылась за сетчатой дверью в доме.
Они сидели за кухонным столом и скручивали папиросы странной машинкой, купленной миссис Уотсон в «Народной аптеке». Машинка превращала бумагу и трубочный табак – только его и можно было еще достать – в довольно приличные папиросы, которые были уж во всяком случае лучше десятицентовых сигарет, что лежали теперь на полках магазинов и имели специфический вкус – как будто их подобрали с пола в конюшне.
– Кстати, – вспомнила Вирджиния. – У меня в сумке талоны для тебя. Напомни, чтобы я не забыла.
– Ты сама точно обойдешься без них?
По ее голосу было понятно, что она обрадовалась.
– Точно. Я же обедаю на работе. Если мясник спросит, почему они оторваны от книжки, скажи, что ты получила их за жир.
– Мне так не нравится, что я проедаю твои талоны, – сказала миссис Уотсон. – Но не откажусь. Послушай, дорогая, я куплю баранью ножку и приготовлю на следующее воскресенье – приходи, поешь.
– Можно и так, – отозвалась Вирджиния, как будто не слушая.
Ее мысли занимало что-то другое, и она сидела молча, напрягшись в неудобной позе, отодвинув стул далеко от стола. От этого она казалась совсем тощей: щеки впали, взгляд ввалившихся глаз устремлен вниз, обнаженные руки опираются на стол. Работая машинкой, она постукивала тонкими, но сильными пальцами по столу, потом спохватилась и перестала.
Миссис Уотсон, которой все это не нравилось, сказала:
– Ты прямо воплощаешь голод.
– Да нет, я не голодна…
– Я имею в виду Голод. Как узница фашистского концлагеря.
Дочь сдвинула брови.
– Что за глупости!
– Да я просто тебя поддразниваю.
– Ну, нет, – возразила Вирджиния, – ты так обычно подбрасываешь какую-нибудь идею.
– Ты могла бы пользоваться косметикой, – предложила миссис Уотсон. – Прической как-то заняться. Ты ведь совсем перестала подбирать волосы, да?
– Некогда мне. Ты же знаешь, идет война.
– На голове у тебя – не пойми что, – сказала миссис Уотсон. – Нет, ну правда. В зеркало бы на себя посмотрела.
– Я знаю, как я выгляжу, – ответила Вирджиния.
Обе помолчали.
– Ну, – снова заговорила миссис Уотсон, – мне просто неприятно: ты ведь хорошенькая, а сама все портишь.