Прозаическая триада - стр. 22

– Хорошо, что ещё плакать может по-человечески. – Сказал Олег, пойдя за мной следом и нервно посмеиваясь. – А ведь говорили же ей, все говорили: ты от кого родить вздумала?! А она в апломб: да хоть от кого угодно, лишь бы, в конце концов – родить. И вот, пожалуйста: родила. И сама теперь от горя не просыхает, и запасной тайный лифт, к которому приставлена – вконец раскурочен. Её сыночек еще трехлеткой добрался до пульта управления и всю изоляцию с проводов и обшивку со стен прогрыз и поел, и как только его током не убило тогда…

Я же, как оглушенный слушал его рассеянно. В голове у меня как-то ненормально гудело. От этого гула и сильной слабости было такое состояние, словно я отравился каким-то наркотическим препаратом. Или как-то странно заболел, и теперь у меня жуткий бред. Именно так, как нечто ирреальное, то есть существующее только в моем нездоровом сознании я воспринимал теперь попадающихся мне на глаза в узком длинном коридоре лохматых небритых мужчин в оранжевых униформенных куртках. Через которых нам с Олегом надо было перешагивать. Потому как они бесчувственными трупами лежали почему-то поперек нашего пути, и обойти их было никак нельзя. Все они, казалось, валялись тут со времен оно и никому были не нужны. Лишь над одним хлопотала измученная молодая женщина. Сидя около его лица на корточках со спущенными до колен рейтузами, она покачивалась (тоже, наверное, была сильно пьяна) и норовила помочиться ему прямо на глаза или в крайнем случае на лоб. Потому как иначе, – пояснял мне походу Олег, – никого из этих спившихся мужчин привести в чувство уже никак невозможно.

– Это еще что. – Охотно продолжал пояснять мне увиденное он. – Ты бы побыл тут в день получки! Вырождение, скажу тебе, идет у нас бешеными темпами. Особенно обслуживающего персонала. Их нам хватает самое многое на полтора года… Но тебе лично этого бояться не надо. Нас, я имею в виду тебя и меня, оно захватить не успеет. Отцовские гены у нас – на зависть крепкие. Так что доживем мы, думаю, и до старости лет. И умрем по-людски. И бог даст, нашим женам мочиться нам на глаза не придется. Жаль только детей. Им, похоже, увы, отцовские гены уже не помогают. Правда, у меня на этот счет есть кое-какая задумка. Поэтому на свой страх и риск и веду я тебя в Дом-С.

Потеряв способность себя контролировать, я невольно представил нелепую яркую картину. Как мне в глаза мочится моя жена Вера, сидя передо мной на корточках. От этой дикой картины меня снова муторно затошнило. И с неудержимым рыкающим непотребным урчанием стало выворачивать наизнанку. Олег, до смерти перепугавшись моими новыми рвотными звуками, в три больших прыжка подскочил ко мне. Резко прижал меня своей грудью к стене, будто заслоняя от нежелательных свидетелей. Хотя в длинном коридоре сейчас не было ни одного человека. И, взъерошившись, жарко зашипел мне на ухо, чтобы я немедленно взял себя в руки. Но, поняв, что я не могу никак справиться с рвотными позывами, от страха совсем потерял самообладание. Округлил глаза. Отчаянно засуетившись, торопливо повесил себе на шею авоську с почерневшей на воздухе рыбой. И уже двумя освободившимися руками, поднатужившись, сдвинул с места находящийся рядом тяжеленный фанерный шкаф. Который, оказалось, заслонял большую, с метр в диаметре, темную дыру в стене, похожую одновременно на мусоропроводную трубу и запасной лаз в бомбоубежище. Ничего мне не пояснив, он едва ли ни взашей затолкал согнутого меня в эту дыру. И сейчас же задвинул шкаф на прежнее место, заслонив им обратный ход и какой-либо свет.