Провокатор - стр. 37
– Ну это ты пустое, – будто предупреждая, поморщился Жмотов. – Об этом и думать зря. У вас с побегом не выгорит.
– Я не про это…
– Я верю, – Жмотов хлопнул подозреваемого по плечу. – И стишки ничего. Трогают. Душевные стишки. Твои?
– Александра Сергеевича.
– Это который?
– Пушкина.
– Наш человек. Наш. Угодил, – захохотал Жмотов.
– Смотрите, – Лазарев скосил глаза в сторону Минина. – Что это с ним?
– Степаныч? – рявкнул Жмотов, бросившись к оперуполномоченному.
Минин, уронив голову на грудь, сползал со стула.
– Что же? Это и есть ваш знаменитый гр-рад?
– Да, да. Подъезжаем, Яков Самуилович, подъезжаем.
Обух-Ветрянский уже весь упакованный: шинель, фуражка, сумка у ног, ручки, ножки сложил, у окошка устроился, всё высматривал что-то в предрассветной мути.
Поезд подбирался к конечному пункту назначения.
– Император, я вам рассказывал, Пётр Великий-то водным путём сюда наведывался, на кораблях, под парусами! Спешил к открытию Успенского собора, колокольный звон услышать, а вам судьба уготовила другую планиду.
– Вы, Ер-ремей Тимофеевич, – поморщился, но улыбнулся Шнейдер, – большими категор-риями… Большими…
– Так что же…
– Нар-род этот вр-ряд ли оценит.
– Поймут, поймут, Яков Самуилович, – толстячок захихикал. – Может, кто и с опозданием. Но это уж их дело. А я шучу. Я, так сказать, про императора-то в качестве аллегории.
– Я им устр-рою аллегор-рию.
– А вон и встречающие. Похоже, сам Ахапкин. Я его уже подзабыл. Виделись один раз, при его назначении. Забегал ко мне в кабинет. Знакомился… Да, да. Он. Сам прикатил.
– Тепер-рь познакомимся ближе…
– Вы не спешите, Яков Самуилович, они сейчас сами поспеют. Там и наш человечек, гляжу.
Обух-Ветрянский стащил с головы фуражку, упёрся лбом в мутное стекло, разглядывая встречающих:
– Там, там. Сейчас будут. Вы не спешите.
Поезд, заскрежетав колёсами, прихваченными резким тормозом, остановился. В пустом коридоре вагона застучали, заторопились сапоги.
– Здравия желаю, товарищи офицеры! – полковник Ахапкин, сияя улыбкой и погонами, при полном параде вскинул руку к околышку. – С приездом, товарищ подполковник!
Шнейдер сухо откозырял в ответ, а из-под руки Ахапкина уже проскользнул Квасницкий, подхватил чемодан и сумку приехавших и также мигом нырнул за спину Ахапкина, загремел сапожищами на выход.
– Как доехали?
– Тер-рпимо, – Шнейдер пригладил волосы на голове, проверил пальчиком струнку усов. – К вам ещё не добр-рались наши мор-розы? Гляжу, у вас осень в р-разгар-ре.
– Бабье лето, бабье лето, – пропуская вперёд подполковника, Ахапкин заулыбался как старому знакомому толстячку. – Ваше самочувствие, Еремей Тимофеевич?