Проводник. Часть 2 – Дороги к дому - стр. 26
– Перед вами, юная леди, сам Иволгин Борис Викторович. Заслуженный ветеран двух войн. Светило психологии. Умён, силён, здоров и, как вы сами можете убедиться, ещё и красив. А главное…, – парень понизил голос и заговорщически пробормотал: – хо-ло-с-т. Понимаешь?
Полина покраснела до ушей, но короткий заинтересованный взгляд Борис на себе всё же уловил. Видно было, что рекламная тирада Жеки не прошла даром.
– Приятно познакомиться, – вежливо улыбнулся Иволгин.
– Мне тоже, – вернула улыбку Полина.
– А тебе, Жек, я всё же советую проявить побольше деликатности, – вновь посмотрел Борис на школьного друга. – Не все же такие закалённые твоими разрывными шуточками, как я.
– А я деликатен! – пошёл на попятную Евгений. – Я – сама деликатность.
Вместо слов Иволгин склонился над креслом Евгения, взял его руки и сжал их. Пальцы нащупали основания ладоней, бережно нажимая там чуть сильнее, так, чтобы кисти расслабились. Спокойный взгляд встретился с ироничным и чуть вызывающим взглядом Жукова. Борис заметил сквозь всю наигранную смешливость тлеющие угольки боли, которые друг надёжно скрывал даже от самого себя.
– Тебе можно быть не только весёлым и пробивным, но и спокойным, и мудрым, и внимательным, и по-настоящему деликатным, – мягко заговорил Борис, вкладывая в слова чувство всех тех качеств, которые он произносил, и переплетая их с ощущением погружения в насыщенный тёплый океан. – Что, если это для тебя безопасно? Что, если тебе вовсе не будет от этого больно? Что, если это сделает тебя сильнее?
– Больно…, – озадаченно протянул Евгений.
Жека не спрашивал. Он словно бы пробовал это слово на вкус. Пробовал заново, после того, как сам себе запретил туда даже смотреть… Иволгина озарило, и он продолжил:
– Что, если боль может полностью уйти из твоей жизни? Что, если шутки и насмешки – это не единственный способ почувствовать вкус жизни и заглушить боль? Что, если для тебя по-прежнему открыты и доступны другие пути? Что, если тебе можно их увидеть и попробовать? Что, если шутка способна не только укрывать боль, но и исцелять? А как именно это для тебя возможно?
Евгений смотрел на приятеля снизу-вверх, внимательно слушая каждое слово. И вот что-то дрогнуло внутри молодого человека. В глазах его неожиданно блеснули сдерживаемые слёзы.
– Да, возможно ты и прав, – ровным голосом сказал он.
– Если хочется плакать, то тебе можно плакать, – ответил на всё это Борис. – Что, если слёзы вовсе не обязательно превратят тебя в нытика и слабака? Что, если плакать – это безопасно? Что, если выпущенные на волю слёзы просто вымоют из твоей души загнанную в глубину боль? Что, если после такого ты сможешь вздохнуть свободнее? Что, если в ответ на проявленные слёзы ты можешь получить не только жалость? Что, если ты и после этого сможешь сам выбирать, кем быть? Что, если на омытое место в душе ты сможешь принести новую силу для жизни? Что, если такое возможно для тебя? И что, если ты можешь понять, как это сделать?