Размер шрифта
-
+

Провинциальная история - стр. 16

– Просто болела?

– Черные. И одета не по-нашему…

Это уже было интересно.

– …в брюки.

Ежи приподнял бровь. Если он мог представить себе тощую девицу, которой из-за болезни остригли косы, то уж девицу в брюках.

– Глаз темный, а при ней зверь невиданный.

– Так уж и невиданный?

– Ну… не знаю. Я по описанию не понял, кто. Здоровый, лохматый и с хвостом.

– Очень подробно.

– Ежи!

– Что?

– А вдруг и вправду ведьма?

Ежи почесал подбородок, на котором пробивалась щетина, что в столице было совсем уж неприличным, но то в столице, куда ему вряд ли позволят вернуться, и сказал:

– Тогда будем считать, что нам повезло. Только… из Ковена не предупреждали, что пошлют кого-то. Да и не отпускают они обычно молодых без присмотра.

Ежи потянулся.

– Но написать напишу. На всякий случай.

Анатоль кивнул, соглашаясь, что это будет вполне разумным поступком. Конечно, может статься, что ведьма не из Ковена, однако… о диких ведьмах только слухи ходили и, Ежи давно полагал, что были эти слухи исключительно плодом буйной человеческой фантазии.

– А ты все-таки порасспроси кухарку, – неожиданно для себя сказал он. – Что ведьма делала, где остановилась…

…если получится узнать, то Ежи просто наведается к ней с визитом, там и станет понятно, ведьма это или очередная несчастная, которой не повезло уродиться непохожею на местных.

Если так, то тяжко ей придется.


Ведьме уже было тяжко.

Она попыталась было поднять корзину с рыбьими головами и требухой, но та оказалась, мало того, что вонюча до крайности, так еще и тяжела невероятно.

Бес заворчал.

И поглядел на человека, который держался рядышком, но попыток помочь не делал.

– Послушайте, уважаемый, – Стася понятия не имела, как здесь обращаются к людям. И, наверное, ошиблась, если человек дернулся и стиснул шапку, выставивши ее перед собой. – Вы не могли бы оказать любезность и отнести все это на кухню…

Сперва она хотела попросить занести все в дом, но… корзины и вправду тяжелые, самой ей не дотянуть. А мужичок выглядел пусть тощим, но крепким.

Он уставился на Стасю.

Моргнул.

И она моргнула.

– Туда, – она указала на парадную дверь, слегка покосившуюся, что было вполне нормально для дома, который не один десяток лет пребывал в запустении, но вполне роскошную. – А потом на кухню. Это недалеко.

И она решилась привести еще один аргумент:

– Я заплачу!

Мужичок горестно вздохнул и корзину подхватил, притом умудрившись взвалить на плечи мешок с мукой. На Стасю он старался не смотреть, но и не ворчал, не жаловался, как оно бывает, на тяжесть бытия. И корзины с мешками перетаскал весьма споро.

Страница 16