Провидец Энгельгардт - стр. 60
По хозяйству – молочное дело, выпойка телят и пр. – учить её (Авдотью) мне было нечему: я сам у неё учусь и должен сознаться, что от нее научился гораздо большему, чем по книгам…»
Он ещё более утвердился в своём решении «жить по-новому» после разговора с умным и опытным крестьянином, Степаном. Степан говорил:
«– Теперь ещё лучше можно хозяйничать, чем прежде, когда были крепостные… делайте так, чтобы и вам было выгодно, и мужику был выгодно, тогда у вас всё пойдет хорошо.
– Да как же это сделать?
– Хозяином нужно быть для этого. Коли сделаетесь хозяином, так и будет всё хорошо, а если хозяином не можете сделаться, так не стоит и в деревне жить. По-деревенски только всё делайте, а не по-петербургски. Здесь иначе нельзя, сами увидите».
В чём заключалось умение хозяйствовать по-деревенски, а не по-петербуржски и не по-немецки? Степан же показал это на наглядном примере.
Энгельгардт пожаловался, что крестьяне за поправку прорванной плотины у пруда требуют сто рублей, тогда как работа не стоит и тридцати.
«– Зачем вам нанимать? Просто позовите на толоку: «из чести» к вам все приедут, и плотину, и дорогу поправят. Разумеется, по стаканчику водки поднесёте.
– Да ведь проще, кажется, за деньги работу сделать? Чище расчёт.
– То-то, оно проще по-немецки, а по-нашему выходит не проще. По-соседски нам не следует с вас денег брать, а «из чести» все приедут…
– Постой, но ведь хозяйственные же работы полевые все на деньги делаются?
– Хозяйственные – то другое дело. Там иначе нельзя.
– Не понимаю, Степан.
– Да как же. У вас плотину промыло, дорогу попортило – это, значит, от Бога. Как же тут не помочь по-соседски? Да вдруг у кого – помилуй, Господи, – овин сгорит, разве вы не поможете леском? У вас плотину прорвало – вы сейчас на деньги нанимаете, значит, по-соседски жить не желаете, значит, всё по-немецки на деньги идти будет. Сегодня вам нужно плотину чинить – вы деньги платите; завтра нам что-нибудь понадобится – мы вам деньги плати. Лучше же по-соседски жить – мы вам поможем, и вы нас обижать не будете. Нам без вас тоже ведь нельзя: и дровец нужно, и лужок нужен, и скотину выгнать некуда. И нам, и вам лучше жить по-соседски, по-Божески».
Помещик послушал умного крестьянина, и толокой в один день поправили и плотину, и дорогу.
Осенью пришлось звать на толоку баб, чтобы помогли нарубить капусту на засолку. Тут Энгельгардт убедился, что у крестьян есть свой «трудовой кодекс», что каждый хочет на общей работе показать себя с лучшей стороны:
«Работа «на чести», толокой, производится даром, бесплатно; но, разумеется, должно быть угощение, и, конечно, прежде всего водка. Загадав рубить капусту, чистить бураки и пр., Авдотья приглашает, «просит» баб притти на «помочи». Отказа никогда не бывает: из каждого двора приходит по одной, по две бабы, с раннего утра. Берут водки, пекут пироги, заготовляют обед получше, и если есть из чего, то непременно делают студень – это первое угощение. «Толочане» всегда работают превосходно, особенно бабы,