Против всех - стр. 9
У входа в Дом профсоюзов стояли примелькавшиеся уже за пару дней подростки в камуфляже.
– Доброго ранку, можна українською? – седой бодрый человек по-хозяйски вышел из здания.
– Та ради бога, будь ласка, тільки тоді без диктофона, бо в редакції в Москві все одно не зрозуміють.
– Ну дуже гарно. Я – Степан Iванович.
Степан Кубив был заместителем председателя комитета Верховной рады по финансам и банкам, а когда народ пришел на Майдан и остался, был делегирован оппозицией координировать жизнь нового огромного города в городе. Кубив и был тем самым комендантом Майдана, о котором говорил Порошенко.
– Сколько стоит Майдан?
– В среднем, наверное, пятьдесят-семьдесят тысяч долларов в день.
– Это спонсорские деньги? Партии?
– Ну, скажем так, это тысячи разных доноров. Тут есть компании, которые привозят еду. Помните, был день, когда тут одновременно оказался почти миллион человек и нужно было хотя бы половину из них обеспечить едой. Мы тогда приготовили пятьсот тысяч порций горячего.
– Это что ж была за еда?
– Гречка с сардельками. Все на кухне Дома профсоюзов приготовили. Восемьдесят поваров-волонтеров. Дрова другие компании привозят, мусор вывозят еще одни.
– Слушайте, ну я никогда не поверю в самоорганизацию тысяч независимых компаний и людей.
– А вы поверьте, – Кубив спокойно шел по огромной площади и по-свойски пожимал руки идущим ему навстречу поселенцам. – Привет, слушай, сбегай мне за сигаретами. В такой красной пачке, знаешь?
– А охрана? Медицина?
– Волонтеры. Медиков сейчас пятьсот человек, охраны – побольше. Вон ребята стоят.
– Это ж дети совсем.
– Ну какие они дети? Восемнадцать-двадцать лет, уже в состоянии сами решать, в какой Украине им жить.
Кубив и Красовский стояли на смотровой площадке. На казавшейся с высоты игрушечной сцене в очередной раз заголосили западенские попы: «Отче наш, що єси на небесах, нехай святиться ім’я Твоє». Площадь запела вместе с ними.
За три месяца противостояния вместе с единой – пока еще неведомой – украинской нацией на Майдане начала зарождаться новая христианская вера. В начале революции в стенах принадлежащего украинскому патриархату Михайловского собора укрылись от «Беркута» протестующие студенты, потом там же был развернут госпиталь. Пока в Киево-Печерской лавре, подчиняющейся Москве, привычно торгуют иконами и крестами, в незалежном соборе будут перевязывать, оперировать и отпевать убитых. Как ни крути, а моральная победа независимой православной церкви над Москвой пока была, возможно, главной победой над Россией в этой маленькой войне.