Против Виктора Суворова (сборник) - стр. 61

Что показывает внимательное рассмотрение эволюции РККА в 1939–1941 гг.? Во-первых, мы видим отказ от не слишком удачной системы «тройчаток». Во-вторых, мы видим процессы, аналогичные происходившим в армиях других стран – участниц Второй мировой войны. Это постепенное наращивание армии путем скрытой мобилизации вследствие обострения политической обстановки. Как росли еще до начала активных боевых действий армии Польши, Финляндии, Франции, так росла и армия СССР перед столкновением с Гитлером. Перед вступлением в войну армии доводились до максимально возможной в мирное время степени готовности. Отказываться от общих для тех лет мероприятий было бы просто глупо и опасно. Лучше встретить агрессора максимально подготовленной к войне армией, чем армией спокойных 30-х годов. Усматривать в развитии Красной Армии тенденции злобности и агрессивности так же глупо, как пытаться делать то же самое в отношении армий Польши и Финляндии.

Дивизии в те времена росли густо, неудержимо и быстро – как бамбуковые побеги после тропического ливня.

В. Суворов. День М

Чтобы предстать перед глазами читателя всезнающим эрудитом, В. Суворов довольно успешно прикидывается знатоком истории частей и соединений Красной Армии. Для человека со стороны информация о том, где и когда сформировалась, в каких сражения участвовала та или иная дивизия, является признаком глубоких познаний в военной истории. Действительно, в советское время выуживание сведений о формировании и жизненном цикле соединений из суконных исторических исследований, заполненных мусором про руководящую роль партии, было задачей нетривиальной и требующей определенного занудства и внимательности. Даже вполне заурядный справочник «Боевой состав Советской армии» был закрыт грифом сначала «Секретно», а затем ДСП от простых советских граждан, и рутинную информацию об изменении состава армий приходилось собирать по крупицам.

«Главная мысль», которую Владимир Богданович пытается донести до читателя рассказами про «бамбуковые» дивизии, весьма незатейлива. По его мнению, сразу после заключения пакта Молотова – Риббентропа в СССР начали готовиться мыть сапоги в Атлантическом океане и начали выращивать на грядках дивизии для этой замечательной цели. Выловленными из мусора про любимую партию сведениями разведчик-аналитик беззастенчиво пользуется в личных целях: «Дивизии в те времена росли густо, неудержимо и быстро – как бамбуковые побеги после тропического ливня. Из всех дивизий, о которых известно, что они были сформированы в сентябре 1939 года, я выбрал одну с самым большим номером – 186-ю и начал искать день первого ее упоминания в документах, день, когда дивизии еще не было, но командир был назначен, получил тощий опечатанный мешок с биркой «186 сд» и приказ на формирование. […] Наконец нашел и то, что искал: приказ о формировании 186-й стрелковой дивизии и назначении командира был подписан 19 августа 1939 года. В ту ночь не спал до рассвета, пел песни, смотрел в небо, читал старые стихи. Это была радость одинокого альпиниста, поднявшегося на вершину, «на которой никто не бывал». Может быть, никому мои находки не нужны, может быть, меня не поймут, но для себя лично я сделал пусть маленькое, но открытие».