Против шерсти - стр. 14
Том был совсем не глупым парнем. Он знал, что еще несколько месяцев назад я бы на него даже не посмотрела. Он был из тех парней, над которыми мы с Сарой иногда подшучивали, если встречали их на улице.
Теперь, когда я прокручиваю это в голове, я понимаю: то были не шутки, а издевки.
Мы выбирали себе жертву, одна из нас подходила к бедному парню и шептала ему:
– Ты в курсе, что нравишься вон той моей подруге?
Вторая вдалеке строила из себя скромницу, неловко одергивая подол платья. Парень краснел до кончиков волос и начинал потеть.
– Она тебе не нравится, да?
Он кивал, мотал головой, что-то бессвязно бормотал. Та из нас, что изображала скромницу, стягивала с плеча бретельку платья. Или взмахивала волосами. После этого парень не знал, что сказать, и забывал, кто он такой.
«Сваха» ставила руки на пояс.
– Ну так что? Она тебе нравится или как?
Когда парень в конце концов выговаривал «да», начиналась самая настоящая пытка.
– Знаешь, ты ей тоже нравишься… но только в твоих мечтах!
Затем мы переходили к отрубанию конечностей. И это продолжалось до тех пор, пока было что отрубать.
– Мечтай о ней, Голлум!
– Какой же ты урод!
– Луиза, видела, как он вырядился?
– Прошлый век. Это шмотки твоего деда?
– Ты такой жирный, лучше не сиди на солнце, а то растаешь.
– Эй, Луиза, а что это за волоски у него на подбородке?
– О! О нет… Сара, только не говори мне, что это…
– Что, Луиза? Ты о чем?
– Мне кажется… мне кажется, это не подбородок! Это ершик для унитаза!
– Пф-ф-ф-ф-ф!
– А может, это и не парень вовсе?!
– Ты парень?
– Вот видишь, молчит. Никакой это не парень!
– А ну отвали от нас!
– Не подходи, сказали же тебе!
– Пошел отсюда, а то мы всем расскажем, что ты нас изнасиловал!
– Извращенец!
– Помогите! Насилуют!
И мы уходили, угорая как бешеные. Бедный парень оставался стоять на месте, словно растение, которое забыли полить: его руки безжизненно повисали, на лице появлялось скорбное выражение, его сердце было разбито.
Да, жестоко. Но парни видели в нас только красивые объекты. Поэтому мы использовали свою красоту в качестве оружия. Словно блестящую острую шпильку для волос. Которую выковали, чтобы ранить в самое сердце. Чтобы атаковать и защищаться.
Вот какой я была. Девчонкой, которая изображала роковую женщину. Алисой в гриме безжалостной Червонной Королевы. Женской версией Нарцисса, которого взволновало собственное отражение. Девочкой-подростком, которая, как мне кажется, была ничем не лучше и не хуже других.
Том знал об этом, но, кажется, не слишком переживал. Раньше я бы никогда не заинтересовалась таким парнем, как он. Я не стала бы копать глубже. Обратила бы внимание только на его жирноватые волосы, полноту, застенчивость и странности. Благодаря Тому я поняла, что в людях есть намного больше, чем внешность. У каждого внутри есть целый мир. Внутренний мир Тома был странным, причудливым, но вместе с тем невероятно творческим и чувствительным. Кто-то мог бы сказать, что Том был наделен почти женскими качествами. По крайней мере, слишком женскими, чтобы найти себе место в нашем маленьком городе. Но Том никого не осуждал. Когда он смотрел на меня, я чувствовала, что остаюсь самой собой. С моей историей, болью и шрамами. Ему, наверное, не хотелось ко мне прикасаться, да и я не была уверена, что хочу этого. Я не знала, был ли он моим спасательным кругом, моим другом или чем-то б