Против «мессеров» и «сейбров» - стр. 25

Я летел немного сзади командира 1-й эскадрильи Толкачева и увидел, что два «фокке-вульфа» нагоняют снизу нашу группу. Поняв, что они собираются нас атаковать, я с набором высоты отошел в сторону. Когда же немецкие истребители оказались почти подо мной, я атаковал их сверху и, оказавшись сзади, открыл огонь по одному из немецких самолетов, тот резко перевернулся и ушел вниз. Затем я перенес огонь на самолет ведущего, после второй моей очереди на нем появились вспышки взрывов, и он, перевернувшись, также ушел вниз. Мне осталось только догнать своего ведущего капитана Толкачева, который по прилету на аэродром похвалил меня за умелые действия.

Из этого вылета у нас не вернулся один самолет – Вартана Аветяна. Значит, это его самолет был сбит зениткой. Вартан прибыл в полк вместе со мной. Очень жизнерадостный, всегда веселый и искренний, он был любимцем всего полка. В далекой Армении его ожидал зарытый при его рождении бурдюк с вином, и он живописно рассказывал, какими блюдами и каким вином нас будут угощать его родные, когда мы после войны приедем к нему в гости.

Иногда случается, что по одному человеку складывается представление о целом народе. Разговаривая с жителями далекой Армении, я всегда вспоминаю о моем фронтовом друге. Мы долго ждали его, но никаких следов и известий так и не было...

Затем был вылет полка на штурмовку Сещинского аэродрома. Хотя вылет был произведен рано утром, но на подлете к аэродрому нас встретили немецкие истребители. В серой предрассветной дымке я увидел, что нашу группу слева атакует звено «фокке-вульфов», и, резко развернувшись влево, открыл по ведущему огонь. Трасса прошла через самолет, и немецкий летчик переворотом ушел вниз. В этот момент прямо перед собой я увидел трассу: это стрелял по мне его ведомый. Сделав резкий разворот со снижением, я оказался сзади стрелявшего по мне немецкого летчика и открыл по нему огонь. Немец ушел пикированием вниз, а далее последовала настоящая кутерьма: раньше ее называли «собачья свалка». Наши и немецкие самолеты носились в воздухе, чуть не сталкиваясь между собой. Только и видны были то мелькающие звезды, то кресты. Трассы переходили то спереди, то сзади. В конце концов, поддерживая огнем друг друга, наши самолеты вышли с набором высоты из боя и направились домой, но и на обратном пути нам неоднократно пришлось вступать в воздушные бои с преследовавшими нас немецкими истребителями.

В воздушном бою и огнем с земли было сбито несколько наших самолетов, в том числе командира эскадрильи Степана Харченко и моего ведущего Дмитрия Савинова. Степан Харченко, видимо, погиб, а мой ведущий выпрыгнул, был взят в плен и только после войны был освобожден и вернулся домой.