Просветленные рассказывают сказки. 9 уроков, чтобы избавиться от долгов и иллюзий и найти себя - стр. 11

– Нет, – я все еще не понимал, к чему клонит брат Пон.

– Так сильный или слабый этот росток? – поинтересовался он.

Я почесал макушку и отдернул руку, поскольку скребанул ногтем солнечный ожог.

– В одном отношении она сильная, а в другом слабая… – начал я.

– Вот! В отношении! – провозгласил монах с таким видом, словно мы с ним только что доказали теорему Ферма. – Качества, которые мы приписываем этому объекту, являются относительными. И не только этому объекту, но любому, без исключений. Понимаешь?

Я вновь кивнул, чувствуя себя автомобильным котом-игрушкой, который мотает башкой в такт дорожным ухабам.

– Но почему тогда мы ведем себя так, словно все качества являются абсолютными? – поинтересовался брат Пон, и из леса за моей спиной донесся протяжный крик птицы. – Очисти сознание, успокой его, не придумывай лишнего. Постарайся увидеть свое отношение к тому, что ты держишь в руках… Какой он? Сильный, слабый? Все вместе?

Я закрыл глаза, постарался забыть обо всем: о недосыпе, о вчерашнем дне, о сидящем напротив монахе, о том, где я нахожусь, и что в Паттайе меня уже наверняка ищут (хотя я сказал, что уезжаю на неделю, но ведь не предупредил, что не буду отвечать на звонки и СМС)…

Стоп!

Я почти разозлился на себя за невозможность сосредоточиться, и в следующий момент у меня получилось: на кратчайший отрезок времени, две-три секунды, не осталось ничего, кроме зажатого в руке мягкого стебля и меня, этот стебель держащего и о нем думающего.

– Слабый, – сказал я с некоторым удивлением.

– Совершенно верно, – подтвердил брат Пон. – Оставь его. Вот другой предмет.

В руке у него оказался камень, серый, неровный, с кулак размером.

– Велик ли он? – спросил монах.

– Нет конечно.

– А если сравнить с этим? – и брат Пон посадил на камень черного муравья: тот поводил усиками, но убежать не стремился.

– То велик, – признал я.

– Прочен ли?

– Прочен, – вновь согласился я.

Брат Пон аккуратно снял муравья, уложил камень перед собой, а в руке у него оказались щепка и банка с водой.

– Куда прочнее, чем этот кусок древесины и тем более жидкость, – проговорил он. – Однако… – щепка вошла в щель на боку камня, булькнула полившаяся на нее вода, – несколько раз повторить процедуру, и камень разлетится на куски.

– Ну да, все опять относительно, – сказал я.

– Верно, – монах улыбнулся. – Но мы ведем себя так, словно объекты вокруг нас наделены некими абсолютными качествами, долговечностью или мимолетностью, красотой или уродством, крепостью или слабостью, размером или его отсутствием. Так? Вспомни. Я уже не говорю о таких совершенно субъективных определениях, как «вкусный» или «полезный», а ведь обычный человек считает абсолютными и их. Вспомни.