Размер шрифта
-
+

Просветленные не берут кредитов - стр. 2

С мыслью о том, что к вату может вести множество дорог и не все я запомнил, я зашагал по тропинке.

Выбрался на берег Меконга, высокий и довольно обрывистый, и сердце радостно застучало: вон над деревьями поднимается треугольная крыша крохотного монастыря, бывшего мне домом год назад.

Ускорил шаг, но тут же заставил себя идти медленнее.

Зря что ли брат Пон учил меня помимо остального еще и сдержанности?

Тропка повернула, я вслед за ней, открылся ват целиком, и я едва не споткнулся на ровном месте! Узкий навес на столбах, под которым висели колокола, покосился, вокруг главного святилища поднялась высокая трава, такая густая, словно тут никто не ходил много месяцев.

Что здесь произошло?

На этот раз я перешел на бег и даже не подумал удерживать себя.

Хижина, где я жил, оказалась на месте, как и другие, но все они выглядели обветшавшими, заброшенными, крыша навеса, что служил нам и столовой, и лекционным залом, и комнатой для медитаций, обвисла.

– Брат Пон! – позвал я, уже понимая, что кричу зря.

Ответом мне стали насмешливые вопли макак, что резвились в кронах, и от этого звука мне сделалось нехорошо. Разочарование накрыло меня точно черная волна, захотелось сжать кулаки и завопить от обиды, как некогда в детстве, в песочнице посреди нашего двора…

Неужели здесь никого нет и я приехал зря?


На то, чтобы немного успокоиться, мне понадобилось несколько часов.

Разочарование отступило, но осталась душевная боль, не желавшая уходить, несмотря на все усилия. Скинув рюкзак около моей бывшей хижины, я по очереди заглянул в остальные и обнаружил в общем-то то, что и ожидал, – отсутствие вещей, разорение и запустение.

Неправильный монах и двое его послушников ушли отсюда, покинули Тхам Пу.

Но почему? И когда?

Неужели сразу после того, как я вернулся в Паттайю в конце прошлого сухого сезона? Да, тогда я не хотел оставлять ват, уезжал с тяжелым сердцем, пообещал наставнику, что появлюсь через шесть месяцев, но кто мог знать, как пойдут дела.

Будда в храме встретил гостя обычной мягкой улыбкой – грубо высеченное из камня изваяние не изменилось, но вот цветочные гирлянды у него на шее выглядели увядшими, а из чаши с песком торчали огрызки давно прогоревших ароматических палочек.

От мостков на берегу ничего не осталось, будто их смыло половодьем, тот же пятачок в лесу, где я медитировал, я вообще не смог отыскать – все заросло так, что пейзаж изменился до неузнаваемости, и непролазные кусты вставали там, где я раньше проходил свободно.

Вернувшись к хижине, я сел наземь и задумался.

Брат Пон может здесь больше никогда не появиться, так что ждать его нет никакого смысла.

Страница 2