Просветительские идеи и революционный процесс в Северной Америке - стр. 30

. Здесь обычно использовались ссылки на правовые обычаи, утвердившиеся со времен основания колоний, а также на колониальные хартии. «Boston Evening-Post» доказывала: «Разве не соответствует конституции Великобритании, чтобы наш справедливый и милостивый король и британский парламент правили британским королевством и доминионами в соответствии с хартиями, древними привилегиями, и установленными законами, и общими обычаями?»[177] Газета приходила к убеждению: «Согласно королевской хартии, мы обладаем исключительным правом вводить у себя внутренние налоги и лишь должны платить нашему царственному суверену пятую часть золота и серебра, в какое-либо время добытых в колонии»[178]. А поскольку ни золото, ни серебро в Массачусетсе не добывалось, то и английской казне колония ничего не должна. «Постоянный читатель» живописал: «Наши отцы по королевской лицензии и дозволению и за свой собственный счет перебрались из королевства Англия в американскую глушь. Они переносили трудности и бедствия, о которых страшно рассказывать!.. Они никогда не ждали величия для себя и своих детей, но только тихое жилище и скромный доход, “с правом на все вольности и иммунитеты свободных и прирожденных подданных любого из владений короля”… На то некоторым или всем колониям дано священное королевское слово»[179].

Следует сделать вывод, что понимание свободы в колониальном общественном мнении было весьма непоследовательным и еще не включало укоренившегося представления о естественном равенстве людей.

Есть еще один сюжет, связанный с колониальным пониманием свободы, который уже тогда был очень важен для Америки, хотя европейские просветители эту тему не затрагивали. Это проблема экономической свободы колоний. В то время в Великобритании господствовала старая меркантилистская концепция колониальной экономики. Уже в 1669 г. было запрещено вывозить из колоний шерсть, пряжу, шерстяные изделия, а также перевозить их из одной колонии в другую. В 1699 г. парламент принял Шерстяной акт, запрещавший вывоз тонких шерстяных тканей, производимых в Новой Англии и среднеатлантических колониях, не только за пределы колонии, но даже за черту того города, где находилась соответствующая мануфактура. Таким образом, шерстяная промышленность колоний была обречена ограничиться мелкомасштабным производством сугубо местного характера. Аналогичным был Шляпный акт 1732 г., запрещавший вывоз фетровых шляп и торговлю ими. Особенно тяжелым для американской промышленности оказался Железный акт 1750 г. Согласно этому акту, американские железоделательные мануфактуры могли производить лишь полуфабрикаты: чугун в чушках и прутьях, заготовки для гвоздей, листовое железо и т. п. Производство готовых металлических изделий запрещалось. Продукция могла экспортироваться только в Англию