Простые оружные парни - стр. 35
– Ясно, – кивнул морпех, закрепляя на винтовке «ночник», – тогда помолчите пока: погляжу вокруг. – И негр, найдя в механизмах экскаватора достаточно большой просвет, начал медленный осмотр потемневших окрестностей. – Вроде никого нет, кроме этого недобитка.
– Эй, вы! Сволочи! Перевяжите, фашисты! – раздался из-за вышки истерический вопль. – Смотрите, с вас за беспредел спросят!
– Это еще что? – Леонид и Роман удивленно переглянулись. Кто-то орал по-русски. Охрипшим голосом, с надрывом и вполне себе на языке Пушкина.
– Слушай, урод, ты один? – в ответ крикнул Леонид с молчаливого согласия Хиггинса. – Не ты в меня из бесшумки метил? Смотри, гад, сейчас гранату тебе переброшу!
– Не я, зуб даю! Перевяжите, потом вам у братвы зачтется. И базар есть, нужно перетереть!
– Ты ему точно не в голову стрелял? – удивленно спросил Хиггинс, выслушав перевод с блатного русского на хреновый английский. – Или от страха мозги потекли?
– Щаз! – Леонид прицелился правее раненого и пару раз выстрелил, осыпав бандита землей. – Ну как тебе, тело? Хочешь, в тебя прилетит?
– Не стреляйте! Я один, я сдаюсь! – От взвывшего бандита отлетел выброшенный автомат, следом за ним – пояс с пистолетом. – Перевяжите только, у меня из-под жгута течет!
– Что скажете? На камикадзе он вроде не похож, – переглянулись дорожники. Потом Леонид вставил патрон в ракетницу, взвел курок и выстрелил в ясное звездное небо. Искрящийся росчерк ракеты расцвел вверху хоть и крошечным, но ярким солнцем. Освещенные холмы и небольшая долинка сухого русла были безмолвны и абсолютно равнодушны к копошащимся здесь людям.
Через полчаса связанный пленный лежал возле очага, с кровавым пятном на свежей плотной повязке прямо поверх штанины. Остальные четверо были мертвы и сложены внутри периметра лагеря для более подробного осмотра. Роман одевался, Хиггинс пил воду крупными глотками, а Леонид прокручивал запись на экране видеокамеры, которую он вытащил у раненого бандита.
– Вы, мрази, женщин пытали? – с трудом выговорил Панфилов, оторвав взгляд от жуткого зрелища. – Соски бокорезами откусывали? Да я тебе сейчас яйца отрежу, ур-р-род! – И Ленька потянул из нагрудных ножен кизлярский вороненый клинок. Сделал шаг к пленному и сильно пнул его в бедро.
Бандит взвыл от боли, выгнувшись дугой, попытался отползти, отталкиваясь здоровой ногой.
– Нет, не надо! Держите его! – орал отползающий от бледного как стенка Панфилова пленный, а Леонид перехватил клинок и шагнул, занося его над головой. И был перехвачен за руку Майклом.
– Пусти! – повернулся озверевший парень к морпеху. – Они девок резали, а потом убивали! Я сейчас его!..