Простофиля - стр. 14
Такая картина представала перед взором недавно огрубевшей, но по мнению зеркал свежей словно маковая росинка, Грачик Маниях или как было написано на витрине Грач Мании.
Много лет минуло с тех пор как она приземлилась в данной глубинке. Ветра судьбы много промиль насчитали на счетчике летоисчесления ее семьи. Историю возникновения и происхождения ее рода хранили многочисленные свитки, удобно расположившиеся на полках старинной библиотеки Катонического замка, в котором она проживала. С виду это была неприступная глыба, сложенная из монолита верховного Строителя и ввергающего всех своей ужасающей красотой. Как панцирь идущего на охоту ежа, вздымались многочисленные шпили, уносящие в поднебесье немногочисленных скалолазов, старающихся покорить непроходимые вершины взывающие гром и дающие независимые источники питания для всего огромного парада светотени. Временами закупоренные ставни ловко подыгрывали веселому течению струй воздуха, разнося по округе пугающе-прекрасное оркестровое представление, дирижером которому был Созидатель, невольно сошедший в пелену магии звука. Весь огромный замок обрамляла небольшая парковая зона, в которой легко было заблудиться в темноте и принять немногочисленных сторожей за неприродного рода обитателей Катарин, где нет места для посторонних взглядов.
Для своих слушателей, Грачик иногда складывала фрагментарную тропинку, ведущую к природе происхождения ее семейства, полностью уместить весь путь развития было проблематично физически, много времени требуется чтобы уместить детали создания форм и взаимосвязей, ведущих от первого прородителя и до сих пор. Отбрасывая сублиматические связи, удобно расположившись на пригодных для того сидаках, она украдчиво начинала повествование о существовании мира, в котором не было места для постороннего слушателя. Временами, в дни тягостного молчания, она вела весьма скромную беседу, чтобы даже неискушенный знаток мог понять смысл речи, доносившейся до его околоракушной впадины.
В далекие годы хранителей существования, прибыл с посланием к отцам всего сведущего и неподвластного, сатрап Великого Ремнона.
Сатрап: Заявляю.
Отцы: Что.
Сатрап: Волею судеб и изъявлению Великого Ремнона быть.
Отцы молча согласились с приведенной истиной и по велению души, слега подвязанной волей Великого Ремнона, установили заповеди несогрешимости, укоренив в сердцах сведующих непоколебимою сущность быть.
После этого отцы скрепили документ критикой подвластной только их умам, и отослали сатрапа Приносящего к владыке его. Много пути преодолел посланец, запылился документ, сдул Великий Ремнон пыль с данного мандата, неспеша вывел каждую летописную клинопись на нем, остался доволен и с тем покинул мир писаний. Так по сказаниям и появился род Маниях, в меру уполномоченный, и так обреченно далекий до нынешних времен.