Простодурсен. Зима от начала до конца (сборник) - стр. 12
– Ну да. Я его туда положил, чтобы не…
– Отличное место, по-моему.
– Соглашусь, пожалуй. Там и тепло, и мягко.
Простодурсен отнёс яйцо обратно в кровать. И тайком от Ковригсена погладил его по скорлупе. Вдруг в яйце кто-то живёт. И вдруг тот, кто вдруг живёт в яйце, напуган происшествиями этого дня.
Октава до своего торта не дотронулась. И Простодурсен подумал, не съесть ли его пополам с Ковригсеном. Буря в животе улеглась, но место ещё осталось.
И наконец-то Простодурсен смог рассказать Ковригсену всё, что он хотел рассказать ему ещё днём. Как утка стала звать на помощь. Как он грохнулся, запнувшись о лопату, а потом ею же вытащил утку на берег. И как Пронырсен следил за ним, а потом сказал, что Простодурсен ударил утку лопатой и что утка его, Пронырсена, а потом швырнул яйцо и угрожал собранием.
Ковригсен умел замечательно слушать. И когда Простодурсен ему всё рассказал, то жить стало иначе – гораздо проще, чем пока он не выговорился. Единственное, чего он побаивался, это что Ковригсен не поверит про лопату. И подумает, а не оглоушил ли всё-таки Простодурсен утку. И пойдёт к Пронырсену расспрашивать его. И всё кончится этим бранным собранием. Потому что утка вряд ли что-то расскажет. Пронырсен так шмякал её о кусты…
Простодурсен кончил говорить и замолчал. Он волновался, что же Ковригсен скажет. Ему наверняка ещё не доводилось слышать таких страшилок про уток.
– Это, – сказал Ковригсен после некоторой паузы, – не такая весёлая история, как я думал.
– Нет, – ответил Простодурсен. – А как ты думал?
– Точно не помню. Но не так.
– А теперь думаешь так?
– Да. Теперь, когда я узнал все подробности…
– Но ты не так думаешь, что я ударил утку?
– Этот Пронырсен ведёт себя иногда непонятно, – ответил Ковригсен.
– Да. Он задаёт непонятные вопросы, говорит непонятные вещи, да ещё кидает яйцо.
– Что ты будешь делать с яйцом?
– Да, что мне с ним делать? Оно не моё, а утки…
– Может, надо сходить к Пронырсену?
– Думаешь, это нужно? Прямо идти к Пронырсену?
– Давай подумаем до завтра. Мне пора домой, к тесту.
– Да-да, понимаю.
– На улице хорошо, и небо звёздное.
И Ковригсен тоже ушёл. Шагнул за дверь в морозный звёздный вечер. Простодурсен провожал его взглядом, но Ковригсен быстро слился с горой, и лесом, и валунами, и камнями, и кустами рябины и кудыки, и всем, что окрасилось в черноту. Только плескалась река. Даже чёрной ночью река не сбивается с пути. Напевая, бодро бежит с высоких гор, где лежат и тают старые зимы, в глубокое море, где резвятся рыбы в ожидании чистой воды.
Подошло время спать. Простодурсен остался без пудинга на завтра. Но теперь уж поздно идти собирать всё, что нужно в него положить, в темноте наберёшь совсем не того, и что это будет за еда?