Простодурсен Лето и кое-что еще - стр. 5
– И последыша своего возьмёшь? – спросил Простодурсен.
– Коли я возьму с собой всех своих детей, то неба не будет видно. У нас, уток, всё по-другому. Мы помогаем птенцам выбраться из гнезда и учим их плавать, дальше пусть сами ищут свою дорогу.
– Вот именно, – кивнул Утёнок. – Я уже нашёл. И сам могу дойти до пекарни Ковригсена. И меня совершенно не тянет на этот ваш юг – сто миль крюк. Фу, как противно слово юкается.
– Да уж да, – протянул Простодурсен. – Жизнь преподносит нам сюрпризы. Счастливого тебе пути.
Он был не в восторге. И уже представил себе долгие зимние вечера с Утёнком. Как тот желает немедленно узнать, почему луна круглая. И как дёргает его за ухо на рассвете. От этого он уже устал…
Но, с другой стороны, всё ведь может измениться к лучшему. Вдруг зимой Утёнок будет быстрее уставать и раньше засыпать по вечерам?
– Да-да, – пробубнил Простодурсен, – вот ведь как оно всё…
– Как? – спросил Утёнок.
– Не надоедай ему пока, – сказала мамаша-утка. – У него от твоих вопросов ухо распухло.
Обошлось без слёз и трогательных сцен. Утки это просто делают. Скажут «улетаю» – и улетают, только их и видели. Так же было бы и с мамашей Утёнка, не полюби она пудинги Простодурсена всей душой и телом. На них мамаша до того раздобрела, что просто взмахнуть крыльями и взлететь уже не могла.
– Так, – сказала она Простодурсену, – похоже, мне помощь нужна. Нет ли тут какой горы? Ты бы подпихнул меня наверх, а уж оттуда бы я с ветерком помчалась.
– С горами у нас проблем нет, – ответил Простодурсен. – На любой вкус имеются, только нужно до них дойти.
Утка принялась рассказывать о юге всё, что слышала от перелётных птиц. Простодурсен пропускал рассказ мимо ушей. Он смотрел на пустую миску из-под пудинга и думал о дровах. Придётся идти за ними в лес, рубить, а то печка холодная уже несколько дней, и сам Простодурсен насквозь холодный, как камешек с речного дна.
Тут отворилась дверь, и вошла Октава.
– Какая прелесть! – умилилась она. – Настоящая семейная идиллия. Только театра не хватает, чтобы зимой жизнь бурлила как летом.
– Театра? – крякнул Утёнок. – Он съедобный?
– Ну ты прелесть! – сказала Октава.
– Все слышали?! – громко спросил Утёнок. – Я прелесть, а вовсе не надоеда и приставала.
– Простодурсен, что с тобой? Ты, что ли, такой же хмурый, как Ковригсен?
– А он хмурый?
– Да, и вид кислый, как у прокисшего теста.
– Я не хмурый, нет. Просто мне надо затолкать утку на гору, нарубить дров, сделать пудинг, объяснить, почему луна круглая… Вот если у меня выдастся свободный денёк, то я смогу побулькать камешки в реку. Только свободным деньком до весны не пахнет.