Размер шрифта
-
+
Простите, простите, простите меня… - стр. 20
1976
«Меня ошибочно любили…»
Меня ошибочно любили
Златые женщины твои.
Меня случайно не убили
враги твои – враги мои.
Долдонили, меня позоря,
твои начальственные лбы,
что выносить не надо сора,
пойми, мол, из чужой избы.
Друзей безмолвно провожаю
и осуждать их не берусь.
Страна моя, изба чужая,
а я с тобою остаюсь.
Твоих успехов череда —
не для меня, не для меня.
А для меня твоя война,
а для меня твоя беда.
1976
«А легко ль переносить…»
А легко ль переносить,
сдерживать себя, крепиться,
постепенно научиться
в непроглядном рабстве жить?
И навеки кротким стать,
чтоб не выйти из терпенья,
угасая постепенно,
и смиряться и прощать?
Мол, дотерпим до зимы…
Проползли ее метели.
Так до лета неужели
как-то не дотерпим мы?
А потом до той зимы…
А случится, и до лета,
ну, случится, до тюрьмы
(где-то в смысле шутки это).
И не то перетерпели!
Ведь не мы одни. Теперь
терпят все – и те и эти,
но доколе так терпеть и
сколько можно так терпеть!
Мол, дотерпим до зимы…
Проползли ее метели.
Так до лета неужели
как-то не дотерпим мы?..
1973
«Недобросовестность, ты выживешь…»
Недобросовестность, ты выживешь,
владея средствами простыми:
так осторожна перед высшими —
небрежна перед остальными,
так невнимательно рассеянна,
ты выше всех земных сует.
Ты, бесшабашная, весенняя,
как бы талант и как бы свет…
Нестойкий, ненадежный мир
невыполненных обещаний,
пивных, запущенных квартир,
потерь, обид, судов, прощаний.
Недобросовестность в молчании
свершает беззаботный пир.
Глаза провинциала
Гордый город Москва.
Там начальство в велюровых шляпах.
Там талант на таланте,
и тоже причастны к верхам.
Там вручают награды,
свершают торжественный шабаш.
На угрюмых столах
там безумных бумаг ворохá.
Там клыки как штыки
и любовны лихие улыбки.
Там по пропуску, скромно —
в обширный глухой кабинет.
Там подловят тебя
на твоей нестоличной ошибке.
И готов. И позор.
И на двор. И обратный билет.
Там автобусы
иногородних везут за добычей,
от щедрот неизведанных
в ЦУМе иль в ГУМе вкусить.
Гордый город Москва.
Вознеслась в магазинном величье
и на алчную родину
пристальным глазом косит.
1985
«Время, ты незапятнано…»
Время, ты незапятнано.
Поглощенные Летою,
оживают распятые,
исчезают воспетые.
Колокольные звоны
память прочили вечную —
вспоминаем казненных.
забываем увенчанных.
«Солнечным сиянием пронизан…»
Солнечным сиянием пронизан,
ветром революции несом,
над землей парит социализм
с получеловеческим лицом.
1978
«Медленные приближались даты…»
Медленные приближались даты,
чтоб настать и промелькнуть тотчас.
Как мы ждали праздников когда-то!
Как они обманывали нас…
«Ушел кровавый день вчерашний…»
Ушел кровавый день вчерашний,
Страница 20