Простишь – не простишь - стр. 21
Он унаследовал от Селесты безграничную всепобеждающую доброту. А от тебя – упорство, которое иногда, увы, перерастает в упрямство. Ты, Лино, – яркий тому пример.
Иногда мне кажется, что зять не дает нам с Мило дружить, сводя свои старые счеты. Не с нами. Видит бог, мы оба ни в чем перед ним не провинились.
– Неужели ты забыл, Лино, что другого внука у меня нет?
Вот так! Получай! Запрещенный прием, но иначе нельзя. Семейная драма касается всех, не тебя одного.
Отличный удар! В яблочко! Зять вздрогнул, побледнел.
– Ладно, зайдите. Но ненадолго!
– Я подожду тебя в холле, – пробормотала Маргерит. – Нет, лучше поймаю такси.
Взмахнула красно-белым хвостом и исчезла.
С бьющимся сердцем я направилась к боксу, где лежал без сознания Мило. Странная мысль вдруг пришла мне в голову. Мы с Маргерит вернемся домой одни…
Такого давно не бывало.
Я бы охотно оказалась на твоем месте. Лежала бы сейчас в кровати с металлическими бортиками-решетками на жестком белоснежном белье. Или сером. Или синем. Не знаю. Обо мне никто не подумал. Оказалось, только я одна не имею права зайти к тебе в палату. Может, и нет там никаких решеток-бортиков. Может, там большое окно, и когда ты откроешь глаза, то увидишь небо, бескрайнее небо…
Лучше бы мне, а не тебе, проломили череп и ободрали щеку. Я хочу забрать всю твою боль. Я знаю: тебе очень больно. Иначе и быть не может. Врачи всегда врут родным, что больной не страдает. За идиотов нас держат. Тебе кололи всякую дрянь, вскрывали черепную коробку, зашивали порезы, втыкали иглы в вены, вводили катетеры… Такому нежному, маленькому, беззащитному. И еще смеют болтать, что ты ничего не почувствовал?!
Возьмите меня вместо него! Я заслужила!
Боже! Мило, ну зачем тебе вдруг приспичило утром расспрашивать меня о древнеримской вилле? И о раскопках. С пристрастием, в малейших подробностях. Ты же видел, что я смутилась, покраснела, не знала, что ответить. Обычно ты такой чуткий. Если замечаешь, что какая-то тема мне неприятна, избегаешь ее. Спешишь на помощь, когда твои бабушка, отец или мама задают мне бестактный вопрос. Мгновенно отвлекаешь их, отражаешь каждое нападение, защищаешь меня, прикрываешь. Благородно расчищаешь мне путь от препятствий. С первого дня твоей жизни, с самого рождения.
Как только Селеста положила крошечного тебя мне на руки – видел бы ты лицо Жанны в этот момент! – между нами сейчас же протянулась невидимая, но прочная нить. От сердца к сердцу. Такой простой чистой бескорыстной любви на всем свете не сыщешь!
Из всех людей один ты смотришь на меня без предубеждения. Для твоей мамы я объект сочувствия и заботы. Для моей – обуза и тяжкий крест. Твой отец осуждает меня, подстерегает, запоминает каждую оплошность. Мой вообще обо мне забыл, как будто я умерла, а потом умер сам. И я до сих пор не знаю, чем ему досадила.